Коббл Хилл

Седовласый чувак в темных джинсах подпрыгнул и стукнулся бедром о бедро Пичес. Она толкнула в ответ, ухмыляясь, и продолжила петь. Стюарт Литтл обнял ее за плечи и прижался своей костлявой задницей к ее бедру с другой стороны.

– Тук-тук! – восторженно пропела Пичес.

Грег понял, что она не притворяется и не пытается что-то кому-то доказать. Она в кои-то веки прекрасно проводит время – без него. Грег стеснялся новых людей, не выносил громких звуков и вообще был доволь- но неуклюжим. Казалось, с возрастом все становилось только хуже. Он никогда не будет таким успешным и богатым, как Стюарт Литтл, и никогда не будет таким заводным и находчивым, как красивый седовласый чувак с Rolex. Вместо того чтобы присоединиться к Пичес, Грег попятился к двери и исчез в ночи.

Мэнди не грустила. Она тайком снимала Стюарта на видео для его фан-сайта, который должна была вести, но не проверяла аж с прошлой весны. Он пел, и это было отлично. Ему нужно было петь. С другой стороны, Мэнди старалась держаться в тени. Сколько коробок с едой она украла у этих людей? Парень, который буквально вырвал свою коробку из ее рук на тротуаре, был прямо там, за стойкой бара. Мэнди чувствовала себя сгорающей от стыда и довольной одновременно. Никто не заподозрил в краже пухленькую даму в кресле.

Но люди здесь каким-то странным и неожиданным образом показались ей милыми. Мэнди было неловко из-за того, что она воровала у них. Пожилой английский писатель уже направлялся к ней, неся очередную тарелку с закусками.

– Вот это вечеринка! – заметил он, протягивая ей закуски.

– Ага. – Мэнди сунула телефон под пластиковую тарелку и отодвинула кусочек острой индейки от палочки копченой моцареллы. Таким она питалась, когда Blind Mice были в туре, только это была версия для гурманов. – Это здорово.

– Я не люблю петь, – сказал Рой.

Мэнди пристально посмотрела на него, задаваясь вопросом, не обратил ли он на нее внимание только потому, что слышал, будто бы у нее рассеянный склероз.

– Я тоже, – согласилась она.

– Но, может быть, мы притворимся, что танцуем? – Рой протянул ей руку.

Мэнди хихикнула и небрежно поставила тарелку на стол рядом с собой. Она взяла его за руку и встала.

– Обойдемся без поворотов или подъемов, – пошутил он. – Я тяжелее, чем кажусь.

– Я же вроде бы больна, – сказала Мэнди, потому что была уверена, что Рою Кларку все равно. – Так что мне, наверное, не стоит усердствовать.

– Хижина любви, детка, хижина любви! – подпевал Стюарт, наблюдая, как Мэнди раскачивается из стороны в сторону вместе с Роем Кларком, запрокидывая голову и выгибая бледную гибкую шею. Она выглядела здоровее и сексуальнее, чем когда-либо в своей жизни, даже чем когда была моделью в средней школе. Травка, хорошая еда, витамины, которые она принимала, сон – все это работало.

– Черт. Наши школьные карточки на метро не работают после восьми вечера.

Во время обратного пути к метро они немного расслабились. В магазине Sublime Лиаму и Райану позволили оставить одежду себе, но мальчики не хотели привлекать внимание, поэтому они вывернули толстовку и парку наизнанку и завязали их вокруг талии.

– У меня есть двадцатка, – сообщил Лиам.

– Теперь ты должен быть богат, – сказал Райан. – Ты же знаменитая модель.

Но поскольку они не были настоящими моделями, им никогда не заплатят.

– По крайней мере, пригодится для заявки при поступлении в колледж, – сказал Райан. – Я сделал фото татуировки на телефон. Итак, если у колледжа возникнут вопросы типа: «Чем вы занимаетесь в свободное время?», я смогу показать фотографию и сказать, что был вроде как активистом.

Лиам об этом не подумал.

– Это просто гениально.

– Может быть, нас покажут в новостях, – добавил Райан, – было бы круто. И неловко. Я уверен, что моя мама не будет в восторге.

– Моя тоже, – Лиам гадал, произведет ли это впечатление на его маму или она рассердится. В любом случае ей определенно будет что сказать.

– Что за чертовщина, – пожаловался мальчик их возраста, протискиваясь мимо них.

Тротуары Хьюстон-стрит кишели мальчишками. Все, кто пришел на показ, обломались. Можно было назвать это антипоказом.

– Я даже не хочу теперь эту куртку, – сказал Райан, дергая за рукава дорогой парки. – Кажется, мне больше не нравится Sublime. Они думают только о прибыли.

– Да, – разочарованно ответил Лиам. Он наконец-то заполучил толстовку Sublime, но теперь она его не радовала.

– Хотя… Я, наверное, смогу продать ее в два раза дороже, чем за нее просят, – сказал Райан.

Кто-то схватил Лиама за плечи и сильно встряхнул. Это был Брюс. Он потянул за толстовку, завязанную вокруг талии Лиама.

– Эй, а вы, неудачники, и правда прибарахлились? Это несправедливо.

– Эй, – Лиам вырвал толстовку из рук Брюса.

Райан потуже затянул узел на своей светло-голубой парке.

– Это была полная фигня, – сказал он. Лиам понимал, что сказано это было для того, чтобы Брюс перестал их беспокоить. – Зря только время потратили.

– Но я видел, как вы вошли, – возразил Брюс. – Я простоял там около пяти часов, а вы, ребята, просто взяли и вошли туда.