Кодекс скверны. Разжигая Пламя

– Узнаешь в своё время, – Корнут устало опустился в кресло. – А пока свяжись с Брайаном. Пусть выдаст тебе стрелу из своей хвалёной коллекции. Припрячь её в надёжном месте, скоро понадобится. И поторопись с поисками, я должен знать всё об этом клятом Исайлуме.

Глава 3

В окно настойчиво постучали. Потом ещё раз. Сон уже пропал, но открывать глаза не хотелось. Керс повернулся к стене и накрылся покрывалом с головой. После ночной попойки единственное, чего хотелось – тихо сдохнуть.

Забарабанили ещё сильнее, но он стойко продолжал прикидываться трупом.

От открытой двери потянуло морозом, послышались лёгкие шаги, совсем рядом скрипнула половица. Надежда, что незваный гость проявит сочувствие и по-тихому отвалит, быстро испарилась – видимо, о сострадании в Исайлуме и не слыхивали.

– Доброе утро, златоглазый! – покрывало грубо сдёрнули.

Опять эта заноза! Хорошо, что поленился ночью портки снять, неловко бы как-то вышло, ребёнок всё-таки.

– Отвянь, малявка, – Керс уткнулся лицом в подушку. – Дай поспать.

– Вождь твой приехать, тебя звать, – обиженно сообщила Агот.

Чёрт, как невовремя! Новость, конечно, отличная, но толку от него сейчас меньше, чем от хромой кобылы. Проклятый арак, гореть ему ярким пламенем.

Керс с трудом поднялся, стараясь сосредоточить взгляд на одной точке. Мысли в голове дребезжали, как поджаренные семена в уруттанских погремушках, а в горле пересохло, что в Мёртвых Пустошах под палящим солнцем.

Глаза девчонки коварно заблестели, и она оглянулась на стол. Кувшин с водой, раскачиваясь, поднялся в воздух, медленно подплыл к Керсу и завис над головой.

– Пить хотеть, да? – с невинной улыбкой спросила Агот.

– Хотеть, хотеть, – передразнил он. – Давай его сюда!

– Держи! – сосуд наклонился, и всё содержимое выплеснулось ему прямо на голову.

– Ну шельма малая! – беззлобно прорычал Керс и, поймав за рукав уже норовившую смыться проказницу, подхватил её на руки.

Кувшин, грохнувшись на пол, разлетелся на части.

– Отпусти! – заверещала Агот.

Не обращая внимания на её крики, Керс с лёгкостью закинул девчонку на плечо и направился к выходу.

– Что, мать вашу, здесь происходит?! – подскочил ничего не соображающий спросонья Бродяга.

– Утренние процедуры, – пояснил Керс и, распахнув дверь, вышел на крыльцо.

– Отпусти, я сказать!

– Ну ладно, сама напросилась.

С визгом Агот рухнула в сугроб и, отряхиваясь от снега, принялась бранить его на уруттанском. Хмыкнув, Керс уклонился от снежка и закрыл дверь изнутри.

– Севир вернулся.

Бродяга потёр ладонями заспанное лицо и, кряхтя, принялся одеваться.

– Чёртов арак, в последний раз пью эту дрянь. Клянусь всеми шестью пальцами моей правой руки!

– Где-то я это уже слышал.

– Этот раз точно последний! – прозвучало это как-то неубедительно, да и сам Бродяга вряд ли верил в сказанное.

Керс наспех оделся и вышел из дома. Агот, переминаясь с ноги на ногу, подстерегала его у крыльца. Щёки её пылали, глаза задорно поблёскивали. В раскрасневшихся от мороза руках она мяла снежок, уже превратившийся в ледышку.

– Слушай, не до твоих игр сейчас, – Керс упреждающе поднял ладонь. – Севир у себя?

Девчонка тяжело вздохнула и отшвырнула ледяной «снаряд».

– Ага. Я тебя провести, – утопая в снегу по колено, рыжеволосая резво поскакала по сугробам.

Уже остановившись у самого большого дома, она вдруг смерила Керса задумчивым взглядом:

– Орм сказать, ты отметиться тьмой. Как это?

– А мне откуда знать! Вот у него и спроси.

– Он сказать: «держись подальше от этого танаиш», – заговорчески зашептала малявка. – Но я не хочу! Я понимать, он просто бояться за меня.

– Может, тебе всё-таки стоит его послушаться?

– Нет, златоглазый, ты мне нравиться! Хочу дружить, хочу научиться говорить хорошо. Ты меня учить будешь.

Керс озадаченно посмотрел на девчонку. Упрямо вздёрнутый носик, усыпанный веснушками, раскраснелся от мороза. Губы плотно поджаты, а в глазах даже не вопрос – требование.

Ну и чего она прицепилась к нему! Агот, конечно, забавная, и он даже немного привязаться к ней успел, но, если шаман прав и ей грозит опасность, будет безрассудно с его стороны позволить девчонке ошиваться рядом. Хотя она не из тех, кто так просто отстанет. Да и что может с ней произойти здесь, в Исайлуме?

– Ладно, я подумаю, – буркнул он и, приоткрыв дверь, оглянулся. – Возвращайся в юрту, околеешь же. Потом ходи-выслушивай за тебя…

Изначально этот дом строился как гостевой. В нём местные планировали временно заселять новоприбывшие семьи, но в итоге он в основном пустовал. Отказавшийся от собственного жилья Севир позже занял в нём одну из комнат, и с тех пор повелось, что так и не пригодившееся здание стало чем-то вроде регнумского Сената. Здесь проводились собрания, строились планы на будущее и даже иногда организовывались застолья в честь какого-нибудь праздника, которых у осквернённых, в общем-то, и не было. Приходилось выдумывать.

Завидев Керса, Севир приветливо заулыбался:

– Здорова, малец! Ну как, освоился уже?

– Угу. Давно приехал?