Кодзима – гений. История разработчика, перевернувшего индустрию видеоигр

«Да… думаю, да. Думаю, люди способны влюбиться когда угодно и где угодно. Но… – он делает паузу, – если кого-то любишь, ты должен его защищать».

Отакон согласен.

Когда Отакон помогал Снейку в тюрьме, передавая припасы, он умолял его не сражаться со Снайпер Вульф и заверял, что она хороший человек. Снейк тогда огрызнулся и напомнил, что именно она подстрелила Мэрил. Им нравятся женщины на разных сторонах баррикад, но Отакон думает, что Вульф не так уж сурова, ведь она позаботилась о местных волках, не позволив террористам их перестрелять, когда они обустраивались на острове. Кодзима позволяет двум мужчинам поделиться друг с другом переживаниями. В этой сцене Отакон пытается понять, как верно поступать с чувствами и инстинктами.

Потом Снейк просит Отакона об одолжении. Тот пугается – его снова попросят на кого-нибудь нападать? Снейк заверяет, что нет, и вообще ведет себя с юношей куда мягче, чем раньше. Он всего лишь просит починить лифт.

«Если речь о механике, то предоставь это мне», – уверенно отвечает Отакон.

Снейк заявляет, что ему «пора прихлопнуть одну блоху», повторяя реплику Ликвида из начала игры, где тот говорил про вражеские F-16. Отакон обещает прикрывать тылы. На прощание Снейк замечает, что «видок у него хоть куда», и спрашивает, все ли в порядке. «Не беспокойся. Я все сделаю, не обращай внимания», – отвечает тот, включает камуфляж и уходит. Отакон – человек, который бежит от своих проблем, а не решает их, и в этом он противоположен Снейку. Здесь мы видим, как глубока в нем эта черта. Прежде мы наблюдали, как Отакон хромает по своей лаборатории с вывихнутой ногой, заверяя, что стелс-камуфляж обеспечит ему безопасность. Очевидно, для Кодзимы в этом образе присутствует символизм: камуфляж скрывает Отакона от мира и в прямом смысле, и в переносном, становясь поводом отмалчиваться.

Игроку пришло время подняться на крышу. В ночном небе бушует метель, но это не мешает Ликвиду Снейку, терпеливо ждавшему этой встречи. Вертолет вновь показывается из-за здания, а Ликвид насмешливо говорит:

«Что ж, Снейк наконец-то вылез из норы[73]. Готов… брат?»

«Да почему ты называешь меня братом?! Кто ты, черт возьми?!» – кричит Снейк, закрывая лицо от метели и ветра, нагоняемого винтами вертолета.

«Я это ты! Я твоя тень», – отвечает Ликвид.

«Что?!»

«Спросишь у отца, которого убил! Сейчас я отправлю тебя к нему – в ад!»

Кодзима продолжает дразнить игрока намеками на то, в каких же на самом деле отношениях состоят Ликвид и Солид, хотя еще на брифинге нам сказали, что они выглядят как близнецы, а Мэрил при первой встрече путает Солида с Ликвидом. В пыточной Оцелот прямо называет Ликвида «братом» Солида, когда делает ему комплимент за терпение: «Да, ты в самом деле брат босса». Фраза про отца, которого Снейк убил, уже совершенно точно дает нам понять, что Биг Босс – отец обоих, но все равно остается неясным ни то, почему Ликвиду настолько не дает покоя его брат, ни детали их происхождения.

Чтобы сбить Ми-24, нужна ракетница «Стингер», которую Снейк, к счастью, успел добыть с прошлой встречи. Но навестись на тепловую сигнатуру вертолета можно только с камерой от первого лица, поэтому перемещаться в процессе мы не можем. Если игрок в нужный момент не опустит «Стингер» и не найдет укрытие, Кодзима продемонстрирует ему всю мощь нового 3D-движка, позволив вертолету виться вокруг башни, то скрываясь, то показываясь, и стрелять по Снейку. Когда вертолет получит достаточно урона, Ликвид выстрелит большой ракетой. К счастью, ее траектория предсказуема, а летит она медленно, так что мы успеем укрыться. Под конец схватки Ликвид повторит попытку. На сей раз взрыв охватывает всю крышу, и Ликвиду может уже показаться, что он победил, но тут вертолет начинает барахлить! Ми-24 крутится и падает под проклятия британского психа. Силуэт Снейка героично прорисовывается на фоне карикатурно мощного взрыва.

«До встречи в аду… Ликвид, – Снейк разворачивается и идет в сторону камеры, огонь продолжает полыхать. – Заодно и кремация».

На этом эпичном кадре экран темнеет, закрепляя наше восхищение Солидом Снейком – какой контраст с унижениями в пыточной! Мы были на самом дне и вновь поднялись, причем уже не в первый раз, и наверняка то же происходит с нашими эмоциями.