Кодзима – гений. История разработчика, перевернувшего индустрию видеоигр

Не говоря ни слова, Снейк поднимается на ноги и достает пистолет. Волки воют громче прежнего. Но Снейк не успевает нажать спусковой крючок – он слышит плач. В кадр, выключая на ходу камуфляж, вбегает Отакон. Не веря глазам, он падает на колени и признается Вульф в любви. Она тянется в его сторону – но не к нему, а к своей винтовке, лежащей на снегу между ними.

«Винтовку… дай мне, – просит Вульф; Отакон подскакивает и хватает оружие, – она часть меня. – Он покорно отдает ей винтовку. Она обнимает ствол, и теперь ее голос звучит медленнее, спокойнее. – Ну вот, все в сборе… давай, герой… освободи меня…»

Отакон отворачивается и зажимает уши, пока Снейк готовится выстрелить. Несчастный романтик в последний раз прощается с Вульф, и над снежным полем разносится оглушительный выстрел. Волки заходятся печальным воем, а двое мужчин смотрят на оставшееся за кадром тело снайперши.

«Снейк, – не понимает Отакон, – ты же сказал, что любовь способна родиться на поле боя… но я не смог ее спасти».

Снейк опускается рядом с телом и накрывает лицо Вульф ее платком.

«Что ты делаешь?» – спрашивает Отакон.

Теперь камера наконец-то показывает тело Вульф – умиротворенное и неподвижное. Ее лицо почтительно накрыто окровавленным платком.

«Возвращаю платок владелице, – отвечает Снейк. – Мне он не нужен».

«Почему?»

«У меня больше не осталось слез».

Он смотрит, как Отакон шмыгает носом, пытаясь не плакать.

«Я отправляюсь на подземную базу, – говорит Снейк. – Время вышло. – Отакон согласно хлюпает. – Никому не верь. Следи за своей безопасностью», – он прибавляет, что если не остановит «Метал гир», то базу, вероятно, разбомбят.

«Угу». Отакон едва его слышит – с момента, как Снейк застрелил Вульф, он не отводил глаз от ее тела. Отакон обещает быть на связи через «Кодек», потому что хочет помочь, но Снейк напоминает, что он может в любой момент покинуть базу и начать новую жизнь. Оставив ученого, Снейк растворяется во тьме. Спустя пару секунд тот все же находит в себе силы оторвать взгляд от тела Вульф и окликает его:

«Снейк! За что она сражалась? За что сражаюсь я? А ты?!»

Снейк останавливается и, повернувшись, отвечает:

«Если выживем… расскажу потом».

Отакон смотрит, как он растворяется в ночи, и напоследок – будто ободряя – кричит: «Ладно! Я и сам буду искать!..» Потом он уходит, включив оптический камуфляж. Смерть объекта его безответных чувств пробуждает Отакона – из невротичного отаку он начинает превращаться в человека, который не игнорирует реальный мир. Он продолжит помогать Снейку несмотря на то, что тот убил женщину, которую Отакон умолял пощадить.

БОЛЬШАЯ ПТИЦА

По пути к подземному ангару с «Метал гиром» мы проходим доменную печь, а потом садимся в грузовой лифт. В морозной подземной локации вьются вороны, намекая на то, с кем нам предстоит столкнуться. Мастер Миллер вызывает нас поговорить о Наоми. Он поясняет, что сам когда-то работал в ФБР, так что уверен – она солгала про деда. Снейк сперва скептичен, но Миллер подробно анализирует ее ложь.

Во-первых, она заявила, что ее дед-японец работал на Эдгара Гувера, но Гувер был известным расистом, и в ФБР того времени не было азиатов. Во-вторых, дед Наоми якобы был агентом под прикрытием, внедрявшимся в нью-йоркскую мафию в 50-е, но операции такого рода начались на десять лет позже, и не в Нью-Йорке, а в Чикаго. Наконец, не стоит забывать, как подозрительно умерли Андерсон и Бейкер, и о появлении киберниндзя. Происходит что-то подозрительное, а Наоми лжет – может, она с этим связана? Может, даже прямо работает на террористов? Неясно, так ли это, но оба сходятся на том, что нельзя терять бдительность.

Снейк минует бронированную дверь и попадает на замерзший склад, где на него сразу же налетает стая воронов. Они машут крыльями и клюют нашего героя по воле покрытого татуировками шамана, Вулкана Рэйвена. Обычно его торс обнажен, но сейчас это не так – и на нем не зимняя одежда, а гигантский, больше его тела, цилиндр, от которого обойма крупных патронов ведет прямо к «гатлингу», предназначенному для боевых истребителей! Эта зверюга способна изрыгать до 6000 патронов в минуту. Неясно, как один человек вообще смог ее поднять. Объяснение лишь одно: говорят, туземные татуировки Рэйвена придают ему мистическую силу.

«Добро пожаловать, казак[76], – приветствует он Снейка со стопки металлических ящиков. – Здесь твой путь окончится. Не так ли, друзья?»

Вороны согласно каркают. Рэйвен поясняет их мистическую природу: на самом деле вороны не падальщики, а просто возвращают природе то, что больше не требуется.

«Это же ты сидел в „Абрамсе“? Тесно же тебе, здоровяку, там было», – цедит сквозь зубы Снейк.