Кое-что об архимагах

Сотворенный ритуал вел их по прямой, правя отклонения в пути тянущим чувством тоски. Словно компас в ночной тьме, пульсирующее ощущение печали, ведущее к неведомой пока точке, возвращало их на верный маршрут после обходов лесных завалов и движения по бережку холодной лесной речки. Иногда под подошвы ложилась звериная тропа, а порой преграждал дорогу овраг, осыпью земли цепляя ноги, грозясь уволочь вниз.

Но завершение пути билось болью в сердце все сильнее, и во второй половине лунной ночи двое с зомби вышли на неширокую круглую полянку шагов в десять от края до края.

— Что искать? — деловито уточнил Фил, осматривая место в свете подлетевшего вверх огонька сотворенного света. — Кости, одежду?

Поляна выглядело обычно — заросшая невысокой травой в тени угловатых деревьев-исполинов, и если были тут приметы давней гибели, то наверняка под слоем дерна, намытого дождями.

— Искать ничего не нужно, — сухо произнес Кеош, глядя в черное небо с ярким серпом чужой луны, — она помнит, этого достаточно.

И адресовалась эта фраза явно ночному светилу, вызвав у Филиппа недоумение пополам с интересом.

— Что требуется от меня? — деловито уточнил он, внутренне пожав плечами.

За иными красивыми фразами иногда скрывалась обманка — и чем та была таинственней, тем меньше вызывала вопросов у впечатлительной публики. Фил предпочитал сначала увидеть, а потом делать выводы.

— Привлечь ее внимание, — не отрывал архимаг взгляда от неба.

— Пожалуй, я не справлюсь, — скептически хмыкнул Фил, глядя на луну.

— Я подскажу, — медленно обратил к нему взгляд старший — и очи его горели светом.

Филипп невольно сглотнул и обернулся на зомби, внутренне напрягаясь и готовясь в драке. Но атаковать не спешили, наоборот — тон старшего родича вдруг стал заинтересованным и азартным.

— Он тут очень кстати, — оценивающе произнесли за правым плечом, глядя на Гектора.

— Нам он нужен целым, ты говорил сам! — резко вырвалось у младшего, испугавшегося за поднятое создание.

Хотя еще мгновением раньше всерьез рассчитывал на его помощь в бою.

— Его кожа гладкая и чистая, — успокаивающим тоном произнес архимаг. — Руны лягут идеально.

— На живом человеке⁈

— Это зомби, — равнодушно отмахнулся Кеош. — Пусть обнажит торс и подойдет. Не нервничай, мне не нужен над ним контроль, — проявил архимаг раздражение. — Земля заросшая — до рассвета провозимся, луна уйдет. Ну же!

Фил, недовольно сцепив зубы, отдал распоряжение.

Было жутковато и странно выцарапывать узоры острой ветвью по человеческой коже, протягивая хвостики рунных записей между позвонками терпеливо сидящего на земле Гектора. Еще страшнее было это делать, не осознавая итогового результата — архимаг скупо произносил название нужной ему последовательности рун и обозначал границы исполнения. Филу досталась спина. Грудь и живот изукрашивал старший родич, действуя равнодушно и с изрядной сноровкой, будто не первый человек в его жизни стал посмертным полотном для ритуала.

Кровь под острием не выступала — мертвое давно не существовало по законам живых, но что-то иссиня-черное все равно наливалось на дне царапин. А пусть и яркий, но небольшой огонек над головой прибавлял ритуалу ореол запретного таинства. Хотя, если разобраться в сплетаемой вязи, то дело предстояло будничное — человек опять желал обмануть многократно превосходящие его силы и получить свое.

— Мы сотворим зеркало, — расщедрился на пояснения явно довольный архимаг, работая деревянным стилом на предплечьях. — Отразим луне ее облик, собранный из тьмы и света. Она заметит. Все существа мира любят смотреть на себя.

— Разве луна — это не просто камень в небе? — не выдержал Фил.

— Камень, если бы глупые люди не населяли все подряд богами, — фыркнул Кеош. — Сила веры и подношения — и вот сущность из тех, кто посильнее и пожаднее, уже живет там и принимает кровавые дары. Поэтому любая ересь подлежит костру! Заселили леса и омуты выдуманной нежитью, подкармливают страхом, а потом у них младенцы пропадают. Тьфу!

— И тут… в этом мире, тоже? — с невольной осторожностью глянул Фил на луну.

— А люди в этом мире чем-то отличаются? Особым умом, может? — ворчливо отозвался старший, продолжая работать над кожей зомби. — Есть он там, давнехонько есть — думаешь, отчего луна всегда повернута к нам одной стороной? Потому что постоянно смотрит на землю, изнывая от скуки и голода. Делать-то там особо нечего, на голом камне.

— То есть она помнит нашу старушку?

— Видела и помнит, от рождения до смерти. Вечерней и ночной порой, правда, — хмыкнул Архимаг, вычерчивая особо сложную вязь, от усердия чуть высунув язык. — Но сейчас ночь, и она знает, где душа бабушки. — Кеош отодвинулся и критически осмотрел труд рук своих.

— Узнать бы, с чего нам станут помогать. Отчего не раздавят, от той же скуки, — невольно вырывались его опасения.

— Подношение или боль, — нравоучительно произнес Кеош, дирижируя себе стилом в такт ударениям, — иначе с подобными никак.

— Оно примет тьму и свет в дар?