Когда мы надеемся

Бросив последний взгляд на город за окном, я повернулась к Чжэ Ёну и впервые со своего приезда внимательно осмотрела его. На нем был свитер среднего между розовым и фиолетовым оттенка и темные джинсы. Волосы лежали волной, я невольно задумалась, не укладывал ли он их перед моим появлением. Он тоже смотрел на меня так, будто старался уловить каждую деталь.

Наши взгляды пересеклись, Чжэ Ён улыбнулся, но остался стоять в шаге от меня. Мне хотелось крепко-крепко обнять его и никогда не отпускать… Но я тоже не сдвинулась с места, хотя видела по его глазам, что этого-то он и ждет. Приподняв бровь, я с немым вызовом продолжила смотреть на него. Вскоре он сдался. Подойдя, он обнял меня, уткнулся в макушку и счастливо вздохнул.

– Ты же знаешь, я просто не могу перед тобой устоять, – проворчал он.

Я фыркнула ему в грудь:

– Хорошо, что у меня упрямства на двоих.

Мне даже жалко его стало, настолько тяжело он вздохнул:

– Тебе это нравится, да?

Вместо ответа я встала на цыпочки и заглянула ему через плечо в жилую зону квартиры.

– Проведешь мне небольшую экскурсию по дому?

– Если хочешь, – согласился он. – Но ты разве не голодная? Принести попить? Может сначала отдохнешь?

Я покачала головой:

– Я скажу, когда мне что-нибудь понадобится. А если еще и покажешь, где холодильник, смогу стащить перекус из него, как только ты отвернешься.

– Оу, видишь ли… Тут такое дело, не уверен, что тебе захочется оттуда что-то тащить. Мама вручила мне с собой кимчхи и кучу другого панчхана, когда я возвращался в Сеул. Но если что, у меня есть целый шкаф, забитый раменом.

– Панчхан?

– Это… хм, очень разные закуски. Вареные, тушеные. Квашеная капуста, например. По традиции в начале зимы женщины во многих семьях закрывают сотни кочанов китайской капусты, чтобы хватило на год.

– Давай тогда попозже попробуем.

Кажется, я его не убедила.

– Подозреваю, вкус покажется тебе непривычным.

– Потому я и здесь, – ответила я. – Чтобы ты мог показать мне все то, чего нет на моей половине земного шара.

Вывернувшись из объятий, я схватила его за руку и потянула за собой от окна.

– Но сначала экскурсия по квартире.

– Да смотреть-то особо не на что. Вот гостиная, перед твоим приездом пришлось здесь убираться. – Он махнул рукой в сторону длинного дивана, стоявшего к нам спиной. – Раньше там возвышались десятки стопок книг.

У дивана – большой серый ковер, а на нем круглый стеклянный столик с букетиком из сухоцветов. На противоположной стене висел плоский телевизор, а в каждом углу стояло по горшку с растениями, которые придавали комнате особую атмосферу.

– Не знала, что ты такой садовник, – заметила я перед тем, как мы перешли к кухне.

В центре располагался кухонный остров из черного гранита с золотыми прожилками. За ним простенькая серая стенка шкафчиков с почти незаметной рабочей столешницей.

– Холодильник, рисоварка, плита, кофемашина, – быстро пробежался по основным пунктам Чжэ Ён.

Мы двинулись обратно ко входу, но, немного не доходя, свернули направо. Несколько шагов, и мы в спальне. И снова никаких дверей. Квартира предполагала открытое зонирование. И пусть даже она была не такой большой, но планировка и то, как плавно зоны перетекали одна в другую, заставляло ее казаться просторнее.

Слева от кровати дверь, за которой, как позже выяснилось, скрывалась ванная комната. С другой стороны – окно во всю стену, откуда открывался вид на город. Можно прямо лежа в постели повернуться на бок и любоваться виднеющимся внизу парком. Никогда бы не подумала, что столь огромный мегаполис может быть таким зеленым.

Я вертелась, стараясь все рассмотреть. Шкаф до потолка, кровать… и тут мне на глаза попались книжные полки. Чжэ Ён проследил за моим взглядом и только усмехнулся, когда я немедленно подбежала туда, чтобы изучить ассортимент. На большинстве корешков стояли корейские названия. Я вытащила одну из книг и погладила красную обложку с изображением, похожим на тень склонившегося в поклоне человечка. Открыв наугад страницу, я углубилась в непонятные иероглифы. И если одинаковые знаки у меня уже получалось распознавать, то стоило смениться шрифту, и все, пиши пропало.

Чжэ Ён взял у меня из рук книгу, закрыл и показал на первую часть названия.

– Ом-ма. Так по-корейски будет «Мама». Думаю, в переводе книга называется «Пожалуйста, позаботься о маме». – Он поднял взгляд и внимательно оглядел свою библиотеку. – Где-то тут должно быть английское издание.

– Можно его одолжить?

Приходилось ли мне читать книги корейских писателей? Не помню. Так что, наверное, нет.

– Моя полка – твоя полка.

За несколько секунд он отыскал книгу во втором ряду и вручил мне. Взвесив ее в руках, я с интересом посмотрела на женское лицо на обложке, потом прочитала синопсис и перевела взгляд на Чжэ Ёна.

– Зачем ты купил книгу на обоих языках сразу?

– Мне было любопытно, как ее перевели. У корейского с английским совершенно разная языковая структура. Иногда… при переводе что-то теряется.