Когда наступит никогда

Голос Уэйда выбил ее из равновесия. Утратив контроль, она повернулась и столкнулась с парой пронзительных янтарных глаз. Уэйд оказался выше и неряшливее, чем она помнила, с плохо расчесанными волосами, ниспадающими на шею.

– Уэйд, – спокойно сказала она, потому что иного выхода уже не оставалось.

– Черт подери… Это ты. Я сомневался из-за коротких волос. Только не говори, что великий Стивен Ладлоу решил озарить Свитвотер своим присутствием.

– Разумеется, нет. Он…

Кристи-Линн осеклась, внезапно вспомнив о Мисси.

Уэйду же, казалось, было на все плевать, и он продолжал беседу, словно они находились в магазине лишь вдвоем:

– Должен сказать, тебя я ожидал сегодня увидеть в последнюю очередь. Я приехал за продуктами и увидел, что тут сменились владельцы. Повезло, а то пропустил бы новый роман твоего муженька. И очередной бестселлер. Сколько их теперь – десять, одиннадцать?

Уэйд говорил в шутливом, намеренно враждебном тоне, но сейчас Кристи-Линн слишком волновал факт, что буквально каждый взгляд в помещении оказался направлен на нее. Иронию такого масштаба было трудно даже осознать. Ее разоблачили в первый же день открытия ее прекрасного нового магазина, причем сделал это отмеченный наградами журналист, который ненавидел ее мужа.

– Кристи-Линн? – Мисси подошла поближе, пристально глядя на Уэйда. – Что происходит? Он тебе досаждает?

«Да, он мне досаждает». Именно это ей хотелось сказать, выкрикнуть. Но, прежде чем вступать в конфликт с Уэйдом Пирсом, стоит хотя бы узнать, что он делает в ее магазине.

– Я в порядке, – сказала Кристин, изображая спокойствие. – Это Уэйд Пирс, друг моего мужа.

– Твоего… – Мисси раскрыла рот, переводя взгляд с книги в руке Уэйда на лицо Кристи-Линн и явно делая выводы. – Но ты говорила, твоя фамилия Паркер.

– Да. Так и есть. – Кристи-Линн послала ей умоляющий взгляд. Все должно было случиться иначе, но раз уж так, придется платить по счетам. Но не здесь. И не сейчас. – Мисси, пожалуйста, давай я объясню все за ужином, но сейчас мне нужно отойти. Эйлин, справишься? – Не дожидаясь ответа, она кивнула Уэйду: – Пойдем.

В кафе она огляделась, убедившись, что никто не подслушивает, и повернулась к нему:

– Хорошо, что ты хочешь?

Семнадцать

Чего он хотел?

Хотел узнать, что жена Стивена Ладлоу делает в Свитвотере.

Сначала он сомневался, что это она. В основном из-за прически. Теперь она носила короткую стрижку с заправленными за уши волосами и темной прядью, ниспадающей на лоб. Ей шло. Как и тонкая блузка со свободной хлопковой юбкой. Кристин выглядела моложе, менее скованно, во всяком случае, пока не раскрыла рот.

Теперь она мрачно глядела на него, сложив руки на груди. Классическая враждебная поза. Но как можно ее винить? Сцена на университетском ужине вышла отвратительная из-за нескольких порций «Джеймсона», заказанных для него Симоной в баре. Она надеялась, это поможет ему расслабиться. Боже, как же она ошибалась.

Но виски не оправдание. Умный человек не стал бы связываться. Умный человек бы ушел. Но случилось иначе. Он не смог смолчать и в итоге нос к носу столкнулся с Кристин Ладлоу. Иногда он ее вспоминал – как она бросилась в тот вечер на защиту мужа, про жар в ее голосе, кинжалы в ее взгляде. Было неприятно, но, принимая заслуженную выволочку, Уэйд невольно задумался, сделала бы Симона для него то же самое, если бы они поменялись ролями. И через три года он получил ответ на этот вопрос. Нет.

Теперь судьба свела их вновь. Кристин продолжала угрюмо смотреть на Уэйда, дожидаясь ответа, хотя он даже вспомнить не мог, каков был вопрос.

– Слушай, если это насчет воссоединения, я…

– Как ты меня нашел?

Он уставился на нее с изумлением.

– Как я… Что?

– Можешь не прикидываться. Я знаю, где ты работаешь. Почему вы все просто не можете оставить меня в покое?

– Я не… Кто вы все?

Она подняла подбородок, и вернулись знакомые кинжалы.

– Если ты надеешься на разговор, то его не будет. Никаких эксклюзивов.

– Эксклюзивов? Кристин, я не представляю, о чем ты.

– Правда? Значит, ты приехал сюда в отпуск? Ведь Свитвотер – Мекка для журналистов с Пулитцеровской премией.

– Я получил не Пулитцеровскую премию, а премию Херста, и это было много лет назад – вернее, миллион лет. А касательно твоего вопроса, я тут живу, уже почти год. И могу спросить то же самое у тебя, поскольку никак не могу представить Стивена в таком месте, как Свитвотер.

– Это какая-то игра?

Уэйд тяжело выдохнул, устав от происходящего.

– Так, я явно что-то пропустил. Зачем мне играть в игру?

– Ты правда думаешь, я поверю, что ты пришел ко мне в магазин и именно сегодня по чистой случайности?

– Вообще-то, так и есть. Стоп, это твой магазин?

Она бросила негодующий взгляд.

– Да об этом болтал весь город. Ты живешь в пещере или как?

– Вроде того. Я не выбирался из дома, вносил правки в свою книгу. А что?

Пламя в ее глазах сразу угасло.

– Стивен умер.

Уэйд не сразу осознал ее слова, подумав, что ослышался.

– Господи, Кристин. Прости. Он что… Болел?

– Его машина упала с моста прямо перед Днем благодарения. Об этом говорили во всех новостях.