Когда Ницше плакал

«Если вы собираетесь разработать план для всего человечества или даже для горстки избранных, опробуйте его на мне. Попрактикуйтесь на мне. Посмотрите, что работает, а что нет, – это должно пойти на пользу вашему мышлению».

«Вы предлагаете себя в качестве подопытного кролика? – отозвался Ницше. – Вот как вы предлагаете мне отплатить вам?»

«Я готов рисковать. Я верю в целебную силу слов. Просто вспомнить всю жизнь в компании с таким знающим человеком, как вы, – вот все, что мне нужно. Это не может не помочь мне».

Ницше потряс головой, запутавшись окончательно:

«Вы думаете о какой-то конкретной методике?»

«Только это. Как я уже предлагал ранее, вы ложитесь в клинику под вымышленным именем, я наблюдаю за приступами мигрени и лечу ее. Посещая больных, я первым делом буду заезжать к вам. Я буду проверять состояние вашего здоровья и выписывать необходимые лекарства. Далее вы становитесь терапевтом и помогаете мне говорить о моих жизненных проблемах. Прошу лишь о том, чтобы вы выслушивали меня, вставляя любые комментарии. Вот и все. Больше я ничего не знаю. Нам придется по ходу изобретать нашу собственную методику».

«Нет, – твердо покачал головой Ницше. – Доктор Брейер, это невозможно. Должен признать, ваш план заинтриговал меня. Но он изначально обречен на провал. Я писатель, я не оратор. И я пишу не для всех, а для немногих».

«Но ваши книги не для немногих, – быстро отозвался Брейер. – Вы же сами высказываете презрение по отношению к тем философам, которые пишут только друг для друга, чьи труды оторваны от действительности, которые не живут по своим же философским принципам».

«Я не пишу для других философов. Но я пишу для тех немногих, за кем будущее. Я не приспособлен для того, чтобы сливаться с общей массой, чтобы жить среди людей. Мои навыки социального взаимодействия, доверие, забота о других давно уже атрофировались. Если, конечно, они вообще когда-то имели место быть. Я всегда был один. И я останусь один до конца. Я принимаю такую судьбу».

«Но, профессор Ницше, вы желаете большего. Я видел грусть в ваших глазах, когда вы говорили о том, что другие, может, прочитают ваши книги к двухтысячному году. А вы хотите, чтобы ваши книги читали. Я уверен в том, что какая-то часть вас до сих пор стремится быть среди людей».

Ницше прямо, без движения сидел на стуле.

«Помните, вы рассказали мне историю про Гегеля на смертном одре? – продолжал Брейер. – О том, что понимал его один-единственный студент, да и тот понимал его неправильно. Закончили вы словами о том, что вы на своем смертном одре не могли бы назвать ни одного студента. Так зачем ждать двухтысячного года? Вот он я! Ваш студент сейчас перед вами. Я буду студентом, который будет слушать вас, потому что моя жизнь зависит от того, пойму ли я вас».

Брейер замолчал, чтобы отдышаться. Он был очень доволен. Готовясь к этому разговору вчера, он смог верно предугадать все возражения Ницше и нашел ответы. Ловушка получилась очень элегантной. Ему просто не терпелось рассказать обо всем Зигу.

Он знал, что на этом ему стоит остановиться: в конце концов, первая задача заключалась в том, чтобы сегодня Ницше не сел в поезд до Базеля, но не удержался и добавил: «И еще, профессор Ницше, я помню, как вы сказали, что ничто не мучает вас сильнее, чем находиться в долгу перед кем-то, не имея возможности отплатить чем-то адекватным».

Ницше мгновенно отозвался злым голосом: «Вы хотите сказать, что делаете это для меня?»

«Нет, я просто вспомнил. Да, мой план сослужит вам определенную службу, но не об этом я думал! Я мотивирован исключительно на служение себе. Мне нужна помощь! Достаточно ли вы сильны, чтобы помочь мне?» Ницше встал. Брейер затаил дыхание.

Ницше шагнул к Брейеру и протянул ему руку. «Я согласен», – сказал он.

Фридрих Ницше и Йозеф Брейер заключили сделку.

ПИСЬМО ОТ ФРИДРИХА НИЦШЕ ПЕТЕРУ ГАСТУ

4 декабря 1882

Мой дорогой Петер,

Наши планы меняются. Снова. Я целый месяц проведу в Вене и в связи с этим должен с сожалением отложить нашу поездку в Рапалло. Я напишу, когда более точно буду знать свои планы. Столько всего случилось, по большей части это было интересно. У меня небольшой приступ (который был бы монстром на две недели, если бы не вмешательство вашего доктора Брейера), так что сейчас я слишком слаб и могу лишь вкратце сообщить тебе новости. Остальное потом.

Спасибо, что нашли мне этого доктора Брейера – довольно любопытный человек, – думающий, научный терапевт. Разве это не удивительно? Он готов рассказать мне все, что ему известно о моем заболевании, и – что еще более удивительно, – все, что ему не известно!

Это человек, который искренне хочет посметь, и я уверен, что его очень привлекает во мне то, что я смею сметь. Он осмелился сделать мне самое что ни на есть удивительное предложение, и я принял его. Он предлагает госпитализировать меня в следующем месяце в клинику Лаузон, где он собирается изучать мое заболевание и лечить меня. (И все это за его счет! То есть, мой дорогой друг, тебе не придется беспокоиться о моем благосостоянии этой зимой.)