Когда сбывается несбывшееся… (сборник)

По пустынной улице бредут две девушки. Алена поддерживает Катю под руку. Ей явно не лучше, а даже хуже под обжигающими лучами жаркого солнца. Она и на улице продолжает видеть окружающий мир сквозь какую-то странную пелену, которую ей хочется смахнуть с глаз.

На конечной остановке трамвая пустынно. Возможно, отчасти потому, что проводится профилактика путей. Неподалеку видны рабочие-путейцы, на которых надеты безрукавки оранжевого цвета.

Полуденный зной выходного дня в разгар дачного сезона…

Чуть поодаль – остановка маршрутного такси. Здесь топчется под палящим солнцем одна-единственная толстая тетка, которая ждет – не дождется, когда же ее пригласят, наконец, в «маршрутку». Маршрутное такси стоит уже давно. Эта старая, очень давнего выпуска разбитая машина, с прозрачной пластиковой перегородкой, отделяющей водителя от пассажиров, с небольшим окошком для передачи денег.

За перегородкой в распахнутые двери видны двое мужчин в солнцезащитных очках и бейсболках, прикрывающих их лица. Это – Тимур в яркой, цвета апельсина, шелковой рубахе, и Толик – в темно-синей футболке.

– А я вот начальству вашему нажалуюсь. Трамваи не ходят и маршрутки сократили.

Из окошка водителя высовывается искаженная ненавистью физиономия Толика.

– Заткнись, ты, старая сука. Надоело твой треп слушать. – И обращаясь к напарнику, зло сказал, – ну, где твои подружки? Сколько мы уже тут светиться будем?

Оскорбленная женщина быстро приходит в себя.

– Ах, ты скотина. За хамство ответишь. Я твой номерной знак уже на память выучила, пока ты тут отдыхаешь с приятелем…

– Досиделись, – заерзал на сиденье Толик.

– Вон они идут, – тихо сказал московский татаромонгол.

Вскоре к маршрутному такси подходят Катя с Аленой.

Алена узнает Тимура и Толика, но не подает виду. Обращается к ним, как к посторонним.

– Вы скоро поедете?

– Садитесь в машину, – сухо ответил Толик.

При этих словах, ругавшаяся с водителем грузная женщина, опережая девушек, загородила собой проход, поднимаясь на ступеньку и втаскивая сумку.

Тимур переглянулся с напарником.

– Пусть, – цедя сквозь зубы, сказал Толик. – Я ее прокачу по полной программе.

Наконец, все трое пассажирок усаживаются, и маршрутка трогается с места.

– Ты подумай, что эти шоферюги творят, – как бы ища сочувствия, обратилась к девушкам женщина. А в окошко водителю громко крикнула, – мне на втором повороте, у гастронома останови…

В зеркале водителя мелькает зловещая ухмылка.

Случайная попутчица смотрит на Катю.

– Твоей подружке плохо, что ли? – спросила она у Алены.

– Она спит, – буркнула Алена.

Женщина посмотрела в окно и всплеснула руками.

– Что ж это он шпарит без остановок порожняком? Вон люди машут ему… Ой… Куда это он свернул?

Попутчица начинает стучать в пластиковую перегородку, с некоторым удивлением, а потом и недоверием, глядя на странно спокойных в такой ситуации девушек.

– Выпустите меня, выпустите меня, – истошно завопила толстая тетка…

Маршрутка, попетляв безлюдными переулками, заехала в какой-то тупик, с прилепившимися вплотную друг к другу гаражами.

Из кабины, зло сплевывая, выходит Толик. Он озирается по сторонам, обходит машину, открывает дверцу.

Перепуганная пассажирка онемела.

Водитель выволакивает женщину, бьет ее в лицо. Та падает. Он вышвыривает ее сумку.

Пока он меняет номер, Тимур пересаживается в салон. В руках у него бутылка с водой. Он протягивает ее Алене.

Девушка смотрит недоверчиво.

Тимур откручивает крышку, и сам пьет.

– Такая жара, у меня в горле все пересохло, – говорит девушка, все еще с тенью недоверия беря у Тимура бутылку с минералкой.