Когда в пути не один

Увидев в руках друга портрет Катерины, Соколовский категорически заявил, что пустым, без чего-либо подобного, уходить из мастерской ни за что не желает, и снова уселся за стол.

— У него, — показывая на Владимира, возмущался он, — эта красавица Катька и так всегда под боком. Да Алена на запасном пути. А что мне? Мне тоже чего-то хочется.

Видя, что дело принимает непредвиденный оборот, Ламерикин предложил «маршалу» выбрать один из пейзажей со стены слева от стола. Сделав свой выбор, Соколовский, прижимая картину к груди, с гордостью объявил, что теперь и он чувствует себя человеком, приобщенным к искусству. А потом, улыбаясь, добавил:

— Я не могу оставаться в долгу. Прошу вас проехать со мной.

Соколовский лихо сунул непочатую бутылку водки снова в свой дипломат и, пошатываясь более других, направился к выходу.

Дорога была неблизкой: с одного конца города на другой, но за разговорами никто этого не заметил. Наконец машина остановилась у высотного здания, рядом с которым стояло такое же,<пр. Гагарина, 214, всего 12 этажей> но более известное не только в городе и стране, но и во всем мире — в нем проживал ссыльный академик, один из создателей водородной бомбы Андрей Дмитриевич Сахаров.

Знавший об этом Филиппов, показывая на высотку, спросил друзей: что они могут сказать про этот дом?

— Его, как и многие другие в этом микрорайоне, — гордо и уверенно начал Соколовский, — построил директор института Судаков. Мы с ним паримся в бане вместе. Это большой человек!

— Ответ достойный, но не полный, — похвалил Филиппов друга и добавил: — Сейчас зайдем в квартиру, и я расскажу вам, кто находится с нами по соседству.

«Маршал» энергично надавил на кнопку звонка и, не дождавшись быстрого ответа, начал давить не переставая до тех пор, пока дверь не открыла молодая, невысокого роста симпатичная женщина, одетая в темно-синий спортивный костюм.

Вошли в тесную прихожую двухкомнатной квартиры. Соколовский бережно положил свою картину на антресоли и сразу принялся торопить хозяйку, чтобы она побыстрее что-нибудь разогрела и собрала на стол.

Усадив друзей в большой комнате, «маршал» налил всем по рюмке и предложил выпить за здоровье присутствующих.

Слегка закусив, Ламерикин напомнил Филиппову о данном им обещании рассказать про таинственного жильца из соседнего здания.

— В нем отбывает ссылку, — начал Владимир, — хорошо известный вам трижды Герой Социалистического Труда, академик Сахаров, отец водородной бомбы<один из> и ярый борец за права людей… Однажды он побывал в нашем театре драмы, а когда после спектакля вышел на площадь, то невольно задумался над тем, как бы ему побыстрее вернуться домой, а это, сами видите, неблизко. У театра же поймать такси — дело безнадежное, как, впрочем, и в микрорайоне, где находится мастерская нашего уважаемого Вячеслава Федоровича. Вдруг на площади появилась черная «Волга», и академик, не теряя надежды, поднял руку. Машина, представьте себе, остановилась. Пообещав шоферу хорошо заплатить, Сахаров попросил его подбросить до дома и назвал свой адрес. Водитель был не прочь подкалымить и охотно согласился. Он не знал, кого везет, но с этого момента за ним и за человеком, которого обслуживала машина, в течение недели велась непрерывная слежка.

— И кого же обслуживала эта машина? — не удержался и первым спросил «маршал», чтобы узнать тайну.

— Заместителя председателя облисполкома Галкина, — ответил Филиппов и закончил: — Как выяснилось впоследствии, никаких крамольных отношений с академиком Сахаровым у него, конечно же, не было. Не обнаружилось также и порочащих связей с представителями западных держав. И тем не менее бедного шофера, сумевшего неплохо подработать, с автобазы облисполкома уволили,<а нехер калымить> а зампреду рекомендовали другого, более надежного.

— Да, перестраховались наши органы, — высказал свое мнение Ламерикин. — Хотя лучше перегнуть, чем недогнуть. Видимо, есть строгая установка: всех, кто общается с опальным академиком, немедленно брать в разработку и вести за ними наблюдение.

Соколовский, слушая эти рассуждения, меж тем зорко посматривал на свою пассию, которая без особого стеснения внимательно разглядывала Филиппова. И когда выпили еще по одной, даже не успев как следует закусить, «маршал» в порыве внезапно охватившей его ревности вдруг обозвал свою подружку стервой и резким движением опрокинул на нее стол.

С трудом успокоив его, Филиппов и Ламерикин тут же вышли на улицу. Было уже далеко за полночь, и оба понимали, что найти такси, чтобы добраться до дома, проблема не из простых. И вдруг они услышали голос дяди Пети, которого не заметили, потому что его машина стояла чуть в стороне, под деревьями.

— Владимир Алексеевич, мне дана команда развезти вас по домам. Прошу!

— Вот это забота о друзьях! — не скрывая своего удивления, восхитился Ламерикин. — Все-то у него предусмотрено!

— На то он и «маршал». Такое у него правило, — пояснил Филиппов.

Облегченно вздохнув, друзья с чувством благодарности к Соколовскому устроились на заднем сиденье и, продолжая тихо разговаривать, двинулись в обратный путь.