Когда в пути не один

Славянов, регулярно совершавший поездки в хозяйства области, чтобы самому лично видеть и знать, как идет зимовка скота, теперь, когда ситуация постепенно нормализовалась, стал делать это реже, занимаясь другими неотложными делами, хотя по-прежнему первое место среди них отводилось вопросам, связанным с животноводством. Он сосредоточил свое внимание на том, как помочь хозяйствам, имеющим большое поголовье крупного рогатого скота. Основная часть полученных концентратов была направлена в хозяйства, которым требовалась неотложная помощь, чтобы спасти их от разорения. Им же и середнякам были распределены комбикорма, дополнительно добытые Славяновым в министерстве сельского хозяйства республики. А на долю колхозов и совхозов, имеющих большое поголовье скота и неплохой кормовой баланс, практически ничего не осталось. Председатель облисполкома понимал, что на Москву рассчитывать уже не приходится, надо искать резервы в своей области. И тогда он пригласил к себе своего давнишнего друга — Машина, бывшего начальника областного управления сельского хозяйства, возглавлявшего теперь, после ухода из управления на пенсию, крупнейший не только в области, но и в Союзе Ближнегорский свиноводческий комбинат, который получал комбикорма централизованно.

Сообща проанализировав ситуацию, пришли к выводу, что у комбината есть возможность благодаря созданному запасу комбикормов оказать помощь области.

Не откладывая Славянов подписал распоряжение исполкома: за счет экономии комбикормов, полученной на Ближнегорском комбинате, двенадцати хозяйствам области, имеющим большое поголовье скота, выделялось от ста до двухсот тонн каждому.

В числе этих хозяйств были и ловернинские «Идея Ильича» и «Мир», о чем им, как и остальным, по поручению Славянова с радостью сообщил Филиппов.

Видя результативность принятых мер, председатель облисполкома заметно повеселел. Он стал больше находиться в своем кабинете, принимая руководителей различных отраслей, возобновил практику приема граждан и работников отделов, управлений и других организаций по субботам, но не выпускал из поля зрения и ход текущей зимовки: ежедневная сводка о закупках молока оставалась по-прежнему самой главной.

В один из таких дней Славянов пригласил Филиппова к себе.

— Ты просил, чтобы я принял участника войны Просова и директора цирка Панкратова?

— Да, конечно. Они давно дожидаются. И вопросы у них не простые.

— Поэтому включи их в список на эту субботу, но самыми последними, чтобы можно было обсудить все детально и остальных не задерживать.

— Понял! — ответил Филиппов, подумав, что преподнесет шефу сюрприз. Особенно по приему Просова…

Получив список и отпечатав его, Владимир заказал машину и отправился в поселок Луч,<надо же, сохранил название> где жил ветеран войны Просов. Население поселка было смешанным: больше половины его составляли цыгане. Раньше он относился к пригородному району и находился, как говорят в народе, на задворках, поэтому плохо обеспечивался даже самым необходимым: хлебом, сахаром, маслом, другими продуктами, не говоря уже о промтоварах. И тогда по просьбе жителей поселок соответствующим решением передали в ведение одного из районов областного центра. Первое время снабжение было налажено вполне удовлетворительно: в поселок регулярно приезжала автолавка, и люди могли купить себе необходимые продукты. Однако наступила зима, начались вьюги и метели — дорогу завалило снегом, и жители снова остались буквально без куска хлеба, не говоря уже о чем-либо другом. Вот об этом ветеран и написал в облисполком.

Встретившись с Просовым — представителем русского населения поселка и бароном — главой цыганской его части, Владимир выяснил все вопросы, которые необходимо было решить, чтобы обеспечить людям нормальные условия жизни. Просову он предложил написать новое письмо на имя председателя облисполкома, помог составить его текст и после этого, назначив ветерану время приема у Славянова, а письмо забрав с собой, вернулся в город.

В оставшиеся до субботы дни Филиппов позвонил всем руководителям, в ведении которых находилось решение того или иного вопроса, подготовил резолюции для подписи Славяновым.

В день приема Просов, хотя и знал, что ему надо прийти к Филиппову без двадцати минут одиннадцать, — в кабинете появился на час раньше.

— Ты что, Иван Андреевич, так рано?

— Лучше подождать, чем опоздать, — солидно ответил ветеран. — Где я могу посидеть, чтоб вам не мешать?

— На диване, перед приемной.

В назначенное время Филиппов вместе с Просовым вошел в кабинет к председателю. Славянов пожал руку ветерану и, показав на стул, предложил ему сесть напротив себя за большим столом.

— Слушаю, Иван Андреевич. Я помню, вы просили, чтобы в поселке Луч открыли передвижной магазин, в котором можно будет купить продукты питания.

— Да, Иван Васильевич, все правильно. Автолавку привезли. Работала она до зимы нормально. А после того как намело сугробы, автолавку закрыли. Не говорю о других продуктах, но даже хлеб не привозили целый месяц, — волнуясь отвечал Просов.