Когда воет призрачный пёс

Последним, что я видел, были глазищи обезьяны… огромные, черные и блестящие… взиравшие на меня с выражением крайнего изумления…

Глаза чудовища, казалось, росли… превращаясь в огромные черные шары…

А потом… потом все окутала тьма.

18

— О-о-оххххх… — Резкая боль пульсировала в затылке.

Я попытался приподнять голову, но она, казалось, весит не меньше тонны.

Открыл глаза. Перед ними замаячило размытое бело-желтое пятно. Как будто я смотрел на яичницу.

Я поморгал, пока зрение не прояснилось. Я смотрел на высокий белый потолок. А желтком был потолочный светильник.

— Где я? — простонал я. Голос звучал сипло, как после долгого сна.

Я вытянул руки вдоль туловища. Я лежал на твердом полу, распростершись на спине. Я попробовал пошевелить ногами. Согнул колени, скользнув кроссовками по полу.

Слава Богу. Руки-ноги меня слушаются.

Надо мной возникли лица. Встревоженные лица, сощуренные глаза, поджатые губы.

А потом откуда-то появилось лицо Марни.

— Энди? Ты очнулся?

— Не знаю, — пробормотал я, потирая затылок. — Я был без сознания? Где мы?

Рядом стояли на коленях несколько человек. Седовласая дама склонилась надо мной, сжимая мое запястье. Щупала пульс. Какой-то дядька с бледным как мел лицом и в толстых очках помог мне сесть.

Я прислонился затылком к кафельной стене. И прямо перед собой увидел знакомую вывеску: «Вселенная обуви».

— Кто-нибудь вызвал «скорую»? — спросил дядька. — Ему нужна «скорая»?

— Он что, в обморок упал? — осведомилась какая-то женщина. — У него проблемы со здоровьем?

— Не думаю, что ему нужна «скорая», — объявила седая дама. Отпустив мое запястье, она сузила глаза: — Ты помнишь свои имя и адрес?

— Да, — ответил я. — Меня зовут Энди Мидоуз. — Я назвал свой адрес.

Она поднялась на ноги.

— Если будут мучить головные боли — обязательно позвони своему лечащему врачу.

— Хорошо, — сказал я.

Качая головами и переговариваясь вполголоса, люди начали расходиться.

Марни опустилась на колени рядом со мной:

— Энди, тебя неслабо шарахнуло током.

Я вытаращился на нее:

— Бог ты мой! Марни, как ты сюда попала?

Она нахмурила брови:

— Что? Ты о чем вообще?

— Я… я же совсем о тебе забыл! Мне так жаль! Я бросил тебя в той космической капсуле! Не могу поверить, что так поступил! Как ты попала в торговый центр из космоса?

Ее лицо побледнело.

— Ой-ей-ей, — прошептала она. — Из космоса?

Я кивнул. Напрасно: от этого движения тут же разболелась голова.

— Пожалуй, тебе все-таки надо к врачу, — сказала Марни. — Ты несешь какую-то чепуху.

Она начала было вставать:

— Я позвоню твоим маме и папе. Расскажу, что случилось. Они мигом приедут.

— Но, Марни… — Схватив за руку, я притянул ее обратно к себе. — Помнишь? Я лежал в кровати! В незнакомой комнате. Не в своей. Там еще люди были, я их никогда раньше не видел. Я загадал желание. И мы оказались в космической капсуле. А потом она стала падать на Землю. Потом я очутился в странном зоопарке. В клетке, как животное. За мной погналась огромная обезьяна и…

Марни отцепила мои пальцы от своей руки и вскочила.

— Энди, не шевелись, — сказала она, наставив на меня дрожащий палец. — Не шевелись.

— Но, Марни…

— Я приведу помощь, — проговорила она, нервно озираясь. — Слушай. Ты все напутал. Ты все время был здесь, в торговом центре.

— Что? — выдохнул я. — Да быть не может…

— Энди, ты получил удар током и отрубился. Ты провалялся в отключке почти десять минут.

Я обомлел:

— Как? Всего десять?

— Десять минут, — повторила она. — Я так испугалась…

— А как же космическая капсула? — спросил я. — Обезьяна в зоопарке?

Марни покосилась на меня с подозрением:

— Ты не двигался с места, Энди. Лежал на спине пластом. Должно быть, тебе приснился чудной сон. Из-за удара током.

У меня уже голова шла кругом. Я вообще ничего не соображал.

Ну конечно. Эти приключения и должны были оказаться сном. Пока я лежал без сознания, собственный мозг выкидывал со мной всякие фокусы.

Со стоном я поднялся на ноги. Помотал головой, прогоняя головокружение.

Несколько особо обеспокоенных взрослых по-прежнему наблюдали за мной. Я сказал им, что чувствую себя хорошо. Они удалились.

Я вытянул руки.

— Мне гораздо лучше, — сказал я Марни. — Я…

Я умолк. У меня перехватило дыхание.

Я вперился в нее взглядом. А потом как закричу:

— Марни, ты зачем мой зуб надела?!

19

Марни положила руку мне на лоб. Подержала пару секунд, после чего изрекла:

— Н-да. Жара вроде бы нет.

Я не сводил глаз с зуба у нее на шее.

— Мой зуб…

— Твой зуб? — переспросила Марни. — Ничего себе. С каких пор это твой зуб?

— Но… но… — заикался я.

— Ты начинаешь меня пугать, — сказала она. — Правда. Я всерьез за тебя волнуюсь. При падении ты приложился затылком о твердый пол. Может, у тебя сотрясение или чего похуже.

— Я… я не понимаю… — пробормотал я.

— Зуб мой, — заявила Марни. Она взяла его двумя пальцами. — Он никогда не был твоим.

— Неправда! — закричал я. — Я купил его и…

Она поднесла палец к моим губам, чтобы я говорил потише.

— Ты что, не помнишь, Энди? Кошмария. Мы зашли в лавку, и ты не хотел брать зуб. Тот чудак-владелец предлагал его сначала тебе. А ты сказал, что это, мол, чепуха на постном масле.

Я покачал головой.