Когда взорвется газ?

Настроение за столом изменилось. Теперь Кучерявый и Колтун со вкусом ели, с удовольствием пили, рассказывали анекдоты, шутили и смеялись. Но когда обед подходил к концу, телефон прогудел снова. На этот раз лицо Федора мрачнело.

– Они обстреляли из гранатомета мой дом, – угрюмо сообщил он. – И сожгли офис. Кто там ими командует, не пойму!

Но вскоре раздался еще один звонок, и Кучерявый помрачнел еще больше.

– Хан жив! Жила, мудак, его брата завалил! Правда, они похожи, как близнецы... Ладно, теперь наш ход!

* * *

Костоломы действовали привычно и согласованно. Один грубо схватил Черепахина за ногу, рывком вытянул ее, второй поднял монтировку, явно целясь в коленную чашечку. От ожидания неимоверной боли все тело покрылось липким холодным потом.

– Стойте! – раздался неожиданный крик. – Стоять, мудаки! Отставить!

В подвал влетел растрепанный Юрист с телефоном в руке.

– Не поняли? Все! Быстро пошли вон!

«Автослесари» равнодушно пожали плечами и покинули подвал.

– Вы целы? Все в порядке?

Юрист подошел ближе, достал из кармана маленький ключик и улыбнулся. Иван никогда не видел, как улыбаются волки, но ему почему-то подумалось, что именно так.

– Давайте я сниму наручники, Иван Сергеевич! Обстановка изменилась. Не держите на меня зла, работа есть работа. Хорошо?

Растирая онемевшие запястья, Черепахин кивнул. Что ему еще оставалось делать?

– Вот и чудно, – опять улыбнулся Юрист. Сейчас это была не волчья, а вполне обычная, человеческая улыбка.

– Сейчас приведете себя в порядок и поедем в Киев, машина ждет. Только вначале поужинаем... Я, признаться, проголодался. А вы?

Черепахина вырвало.

– Ничего, ничего, так случается с непривычки, – сказал Юрист. – Вам надо выпить, успокоиться...

Скрипнула дверь, в подвал вошел хмурый Семиног.

– Что там за канитель? – недовольно спросил он. – Почему ребят выгнали?

Юрист надменно повернулся к нему.

– Да потому, что поступила команда оттуда! – Он показал пальцем вверх, как будто командовали из расположенного выше гаража. – Ошибка вышла! Иван Сергеевич – очень нужный и ценный для нас человек!

– Да ну-у-у, – недоверчиво протянул Семиног. – А как же с моими ребятами? Пусть хоть покажет, куда он их дел...

– Никуда он их не девал! Сказал же – в террикон провалились. Там и ищи!

– Да-а-а, там найдешь...

Семиног задумался.

– Ну, Черепок, ты даешь! Что ж, раз такое дело, гулять будем! У тебя же второй день рождения, чудило! Пойдем, выкупаешься, выпьешь... Чтобы все по-хорошему, без обид!

Черепахин принял холодный душ, потом горячий, потом снова холодный, потом пил виски и закусывал салом с квашеной капустой. Спиртное не действовало, только когда бутылка стала подходить к концу, его отпустило. Стресс прошел, зато сразу накатила волна опьянения.

Через пару часов Юрист вывел прилично пьяного Черепахина к машине. Это уже был не «Рейнджровер», а вытянутый, как стремительная капля, черный БМВ седьмой модели.

Открывая дверцу Юристу, Примус тихо спросил:

– Это он Бобона с Коляшей?..

Тот покачал головой.

– Нет, не он. Мы во всем разобрались, он чистый. И вообще, это наш друг!

– А-а-а... Тогда другое дело!

И Примус распахнул дверцу перед еле стоящим на ногах журналистом. Черная сверкающая капля сорвалась с места и, выбравшись на шоссе, набрала скорость сто восемьдесят километров в час. Развалившись на заднем сиденье, Черепахин то и дело прикладывался к бутылке «Баллантайна». Он никак не мог прийти в себя.

* * *

К полуночи БМВ ворвался в Киев. Черепахина привезли на базу «Голубой воздух». Баданец встретил гостя лично. Выглядел он как всегда респектабельно: хороший костюм, отглаженная сорочка, стромкий галстук, тонкий запах одеколона после вечернего бритья – Виктор Богданович не терпел неряшливой щетины.

– Здравствуйте, Иван Сергеевич! – Руководитель «Потока» двумя руками крепко пожал ладонь журналиста, озабоченно осмотрел его лицо, изрядно помятую одежду. – Вы в порядке? Надеюсь, с вами пристойно обращались?

Баданец строго посмотрел на Юриста, который мало что понимал, так как не успевал отслеживать изменения обстановки.

– Ну... В общем, да, – в свою очередь взглянув на Юриста, кивнул Черепахин. Он тоже мало что понимал. Возможно, потому, что был сильно пьян.

Стол накрыли на веранде. Яркие прожектора освещали озеро и голубые ели. Черепахин не ел и не пил. Ему хотелось выговориться и расставить все по своим местам.

– Я правда ничего не знаю, – горячо убеждал он. – Поверьте, никто не делал заказа...

– Да, да, мы разобрались, – сочувственно кивал Баданец.

Юрист молчал, жадно поглощая хорошо прожаренный стейк.

– Этот сюжет появился спонтанно, поверьте... Мы ничего не знали, ни о каких государственных секретах. Оператор – Паша Савин его случайно снял. Его потом убили...

– А кто убил? – насторожился Виктор Богданович.

– Не знаю...

Баданец и Юрист переглянулись.

– Когда это произошло? – встрепенулся Юрист.

– Да почти сразу после эфира, – Черепахин поднес ко рту широкий стакан с виски. От запаха спиртного его замутило, но он пересилил себя и все же сделал глоток. – Дней через шесть-семь...

– Странно, – задумчиво произнес Баданец.