Коготок увяз...

Он немного напрягся. Если откажется, подумала я, значит, у него нет денег. А если у него нет денег, значит, его кандидатура на роль коварного убийцы отпадает.

Хотя, если честно, хлипок он слишком для убийцы…

Я смотрела на него, ожидая ответа.

Он подумал и согласился.

* * *

Я сидела у себя на кухне, задумчиво наблюдая, как дым от моей сигареты приобретает форму забавных колечек. При этом мои мысли витали неизвестно где.

На столе стояла недопитая чашка с кофе. Черт дернул меня связаться с этим казино! Если честно, идти туда мне не хотелось совершенно. Во-первых, я азартный человек и поэтому обычно избегаю подобных развлечений. А во-вторых, все-таки мой охранник вполне может оказаться убийцей, а разгуливать по ночам с убийцами под руку – опасно и безнравственно.

В общем, настроение у меня было преплохое. Я достала мешочек с костями, но, бросив на них взгляд, поняла, что даже на них у меня нет ни сил, ни желания. Вздохнув, я положила их на место. В конце концов, так можно окончательно потерять самостоятельность. Все за тебя начнут решать кости.

Телефон зазвонил, заставив меня оторваться от созерцания трещины на потолке. Я подняла трубку и услышала голос Пономарева:

– Танечка, вы извините, что я вас беспокою… Как у вас дела?

– В норме, – сказала я.

– Я очень за вас беспокоюсь… Может быть, мы прекратим расследование?

Я вскипела. Во-первых, я ничего не кончаю на половине дороги! Я максималистка! А во-вторых, там, в КПЗ, находится человек, который назвал меня барышней! И я вылезу из кожи вон, но помогу ему выбраться из этого злачного места!

Все это я высказала суровым и спокойным тоном. Он помолчал и, вздохнув, сказал:

– Я ведь просто боюсь за вас… Вы ведь такая юная, совсем девочка…

– За меня не боится даже моя мама, – отрезала я. Положив трубку, рассерженно фыркнула. Боится! С ума сойти! За кого? За Таню Иванову?!

И все-таки мне стало теплее… Оказывается, это даже приятно, когда за тебя боятся. Почти так же приятно, как если тебя называют барышней…

* * *

Я почувствовала себя лучше только после того, как приняла горячий душ. Легкий макияж помог моему настроению немного подняться. У меня даже появилось предвкушение праздника. Все-таки казино… Пусть это не Монте-Карло и вместо достойных джентльменов меня будут окружать все те же гоблинообразные физиономии.

Я оделась. Мой облик излучал мягкое сияние. Я нравилась даже самой себе. Изящество линий искусно подчеркивалось маленьким французским платьем. Длинные ноги смотрелись в черных колготках изумительно. Скромная нитка жемчуга дополняла мою изысканность, придавая моему облику утонченность.

Бог мой! И такая фемина вынуждена находиться в обществе невзрачного типа, которого она к тому же подозревает в убийстве!

Таня! Прекрати! Если ты не перестанешь травить себя, твое настроение опять упадет!

Я достала магические кости и бросила их. На счастье.

«1+20+25». «Вы используете свою привлекательность в эгоистических целях, с равнодушной легкостью разбивая мужское сердце».

Ну, вовсе и не в эгоистических, усмехнулась я. И бросила их во второй раз. На этот раз я спросила, что меня ожидает сегодня вечером.

«1+21+25». «Уменьшение ваших доходов связано с помощью другим людям».

Так. Значит, я рискую проиграться. Надеюсь, что мне не придется потом пускать себе пулю в лоб!

На третий раз они выдали мне самый любимый мой ответ.

«4+18+27». «И все-таки все тайное рано или поздно становится явным».

Этот ответ я почему-то воспринимаю как воздушный поцелуй и пожелание удачи. Удачи я желала себе самой вполне искренне.

Я аккуратно сложила их в кисет и положила в свою изящную сумочку. Может, помогут мне в моей игре?

* * *

Казино «Золотая пальма», в которое мы должны были пойти, располагалось в помещении гостиницы «Тарасов». Гостиница была небольшая, но приличная.

Мой поклонник дожидался меня возле входа. Одет он был в ужасный костюм серого цвета и омерзительную рубашку. Знаете, такая беленькая рубашечка с воротничком в стиле семидесятых? Ко всему этому «великолепию» были приложены букет чахлых недоношенных роз и заискивающая улыбка.

Я вздохнула. Парень явно переоценивал собственные возможности… Я бы на его месте заподозрила неладное сразу. С чего бы это вздумалось такой красавице позаигрывать с таким замухрышкой?

Или хочет ограбить? Или надругаться над невинностью? Или секретные сведения какие почерпнуть в разговоре? А может быть, втеревшись в доверие, я вынашиваю планы ограбления ювелирного отдела?

Мой юноша, однако, относился к разряду самовлюбленных идиотов. Поэтому он искренне полагал, что его красоту и скромное обаяние наконец-то оценили по заслугам.

Я подошла. Он взял меня под руку и, горделиво озираясь, провел внутрь.

Мы оказались в гнездилище порока. И оно мне, представьте себе, понравилось!

Я даже почувствовала себя весело и привольно от этих огней, нарядов, блестящих запонок… Народ был одет как в оперном театре на премьере. Явно подражая пресловутому Западу.

Конечно, мне не очень повезло с кавалером. Не красавец он, это да. Но какой уж попался!

* * *