Коготок увяз...

– Можно, я отойду покурить? – спросила я. Он кивнул.

Я вышла из-за игрального стола и прошла в фойе. Крупье за нашим столом сменился. Теперь там стоял высокий элегантный парень с обаятельной улыбкой.

Я достала сигарету. Обернулась. Девушка-крупье стояла недалеко от меня и задумчиво курила. Я улыбнулась ей. Она ответила на мою улыбку.

– Я бы, кстати, советовала вам больше не играть, – проговорила она, – удача может уйти.

– Последую вашему совету с радостью, – вздохнула я, – но мой спутник…

– А его вы не уведете, – поморщилась она, – он здесь не в первый раз. И отличается неприличной жадностью. Наверное, поэтому постоянно в проигрыше.

Она докурила. Потом обернулась напоследок ко мне и повторила:

– Лучше не играйте. Или попробуйте игровые автоматы.

Я поблагодарила ее за совет. Она вернулась на свое рабочее место. Я остановилась в отдалении, наблюдая за Анатолием. Он заметил меня и подошел.

– У меня кончились деньги, – скороговоркой пробормотал он и поднял на меня умоляющий взгляд, – не одолжишь?

Я пожала плечами. Ненавижу мужиков, живущих за счет женщин. Но Анатолий не входил в число кандидатов на моего спутника жизни.

Я протянула ему деньги и сказала:

– Прости, но мне пора. Я пойду домой.

Он оказался полным «тормозом»! Даже не попытался намекнуть, что проводит меня! Спокойно кивнул и спросил:

– Когда мы увидимся завтра?

Каков наглец! Кажется, он считал себя неотразимым? Я почувствовала острое желание послать его подальше, сообщив, что мой интерес к его невзрачной персоне носит чисто профессиональный характер.

– Не знаю, – пожала я плечами.

Он посмотрел на меня растерянными глазками, в которых мелькнула обида. Я послала бы его с радостью в дальние-предальние края с искренней надеждой никогда больше не встречать на своем пути… Но дело требовало от меня совершенно иного подхода к данной неприятной личности. Я вздохнула, вырвала из записной книжки листок и записала свой номер телефона. После этого протянула ему листок:

– Вот… Позвони завтра…

И пошла к выходу.

На сегодня с меня этого дегенерата хватит! Даже в интересах дела я не согласна провести с ним сегодня еще хоть пару минут!

* * *

Конечно, не взяв машину, я обломалась. Теперь мне придется добираться до дома своим ходом. На Тарасов опустилась ночь, и улицы отличались безлюдностью и спокойствием. Я медленно шла по проспекту, который, казалось, и сам был удивлен редким прохожим, и думала. Легкая обида на мужскую особь по имени Анатолий ушла, растаяв в воздухе. Чего ждать от гнусной породы «сов. джентеля»? К тому же верного кандидата на…

Кстати, девушка-крупье сказала, что Анатолий в казино появлялся часто. Особенно в последнее время. Сегодня он просадил две тысячи. У Володи пропали три и дорогой брелок. Сегодня видела, как Анатолий получал деньги от Вагифа. Вряд ли он при столь ярко выраженной рахитичности занимается рэкетом… Тогда чем?

И откуда он, черт его побери, знает, как меня зовут? Что у них за мафия с Зенчиками? Все в принципе близнецы-братья. Мелкие, противные, жадные, похотливые… Фу, гадость-то какая!

Я не заметила, как дошла до дома. Мне показалось, что я добралась до него за считаные минуты. Поднявшись на лифте, вошла в квартиру. Плюхнувшись в кресло, включила автоответчик. Должны же быть какие-то интересные сообщения от моей следственной бригады!

Сообщения были. Саша сообщала, что она весь день следила за Вагифом и больше у него в продаже не было ничего интересного, а Леша не появлялся. Голос Андрюшки Мельникова поведал, что найден труп отвратительного Бориса.

Следующий звонок я приведу полностью. Услышав этот голос, я обалдела. Во-первых, меня уже лет десять никто не отчитывал. Не очень-то я это позволяю. А во-вторых, я была потрясена несправедливостью и гнусностью инсинуаций по моему адресу.

Голос Люсеньки Пономаревой с визгливой истеричностью начал с прямого обвинения:

– Татьяна! Я просила… Нет, я требовала, чтобы вы оставили нас в покое. Из-за вас гибнут люди. Вы продолжаете совать свой нос в чужие дела. Вы подключили к расследованию невинных детей. Если в вас есть хоть что-то человеческое, прошу вас – прекратите копаться в грязном белье, очерняя память о моем сыне! Вы – не мать. Вам никогда не понять моих чувств. Живите нормальной жизнью. Выйдите замуж, родите ребенка… Станьте такой, как все порядочные женщины. Если я увижу вас еще раз возле нашего дома, я обращусь в милицию!

Брямс. Трубку положили с таким расчетом, чтобы у меня создалось ощущение, что опустили ее с размаху прямо на мою бедную головушку.

Ну и стерва! Как ее умудряется терпеть Пономарев? Я почувствовала себя совсем гадко. Сначала меня опустил мерзкий белесый уродец с завышенной самооценкой. Теперь я получила бесценный совет жить как все люди. Сейчас! Вот сразу и начну! Присяду на шею мужу, начну стервенеть и толстеть! Пялиться в телевизор! Я даже начну смотреть «Санта-Барбару»! А читать буду только Джуд Деверо! Страсти, «истинная любовь» – восторг и упоение…