Коко

А все остальное проистекало из того, что вылетало изо рта Гарри Биверса. «Ньюсуик», и «Тайм», и статьи в сотнях ежедневных газет, и мелькание на экранах сюжетов о том, что видели, читали и о чем говорили. Потом лишь пожелтевшие фотографии, хранившие леденящее воспоминание о горе риса и высокой куче русского оружия, – все, что вынесли из пещеры Спэнки Барридж, Тина Пумо и другие солдаты взвода. Я-Тук – вьетконговская деревня, и каждый ее житель хотел убивать американских солдат. Вот только не было фотографий тел тридцати детей, потому что единственные тела, найденные в Я-Туке, принадлежали сожженным в канаве – три ребенка, два мальчика и девочка, все на вид лет тринадцати, – и еще одно тело маленького мальчика лет, наверное, семи, тоже сожженного. Позже на склоне холма обнаружили труп молодой женщины.

После того, как репортеры улетели, стариков переселили в лагерь беженцев в Ан-Ло. Железный Дровосек и те, кто над ним, охарактеризовали эту акцию как «наказание повстанцев и лишение северо-вьетнамцев вербовочной базы». Посевы отравили, а жителей-буддистов забрали от их семейных захоронений. Возможно, они предвидели это, когда запылали их хижины, а возможно, – в тот момент, когда Биверс застрелил свинью. Они растворились в Ан-Ло – пятнадцать стариков среди тысяч беженцев.

Когда Пул и Тим Андерхилл углубились в пещеру, воздух вокруг них заполнило облачко прозрачных мотыльков: насекомые бились о лица, лепились ко рту и глазам, затем бились снова. Пул махал руками перед лицом и двигался так быстро, как только мог, а Андерхилл – за ним, пока наконец оба не зашли дальше, куда мотыльки не проникали. Именно отсюда и доносилась стрельба. Кровь уже начала исчезать, впитываясь в испещренную следами пуль стену, – как исчезали нарывы на коже Спитальны, его пиявки, ямс с миндалем и яйцами. Пещера как бы складывалась и разворачивалась, ветвясь, словно лабиринт. Пройдя дальше, они нашли второй большой склад риса, еще дальше – маленький деревянный стол и стул: столик напомнил Майклу парту, взятую из одного из классов его начальной школы в Гринвиче, штат Коннектикут. Майклу стало казаться, что их затея безнадежна – пещера не имеет конца и лишь закручивается спиралью вокруг себя самой.

Когда, возвращаясь, они шли мимо грота, где валялись стреляные гильзы, похожие на рассыпанные монеты, Андерхилл глубоко вздохнул и покачал головой. Пул тоже почувствовал этот сложный запах, наполнявший грот, он как бы состоял из ужаса, крови, пороха и еще чего-то, чему Пул смог бы подобрать лишь одно определение – негативное. Не моча, не экскременты, не пот, не разложение, не плесень и даже не та вонь, которую выделяют все животные, когда до смерти напуганы… Нечто более жуткое и гадкое. Полутемный каменный грот весь пропитался запахом боли, определил для себя Майкл. Так должно было бы пахнуть в том месте, где индеец Джо заставил Тома Сойера смотреть, как он насилует Бекки Тэтчер, прежде чем убить их обоих.

Наконец Пул и Андерхилл вернулись в центральную часть пещеры. М. О. Денглер что-то рассказывал Спитальны, вынося из нее ящик с русскими автоматами.

– «Муж скорбей и изведавший болезни»[111]

,– ответил, или скорее процитировал, Спитальны. – «Муж скорбей и изведавший болезни», «муж скорбей и изведавший…» придурков Иисус Христос.

– Угомонись, Вик, – сказал Денглер. – Все это было давно и неправда… – он вдруг пошатнулся и резко осел, будто некая сильная рука резко надавила на его голову сверху. Ноги Денглера подогнулись, разойдясь в стороны, и ящик с автоматами приземлился с громким стуком, а Денглер упал почти беззвучно. Спитальны услышал грохот падения, обернулся и, как ни в чем не бывало, продолжил нести свой ящик с автоматами к куче трофеев.

– Нет здесь никаких детей! – вопил Денглер. – Здесь война, нет никаких детей!

Что ж, он был прав: детей в самом деле не было. В первый, но не последний раз Пул задался вопросом: быть может, жители деревни Ан-Лак вывели детей через другой выход из пещеры?

Денглер застонал, когда Питерс стал снимать последний отрезок бинта. Все невольно отступили назад. Плотный, как облачко сигаретного дыма, густой и тяжелый запах исходил от открытой раны.

– Так, на несколько дней выбыл, – резюмировал Питерс.

– Куда лейтенант подевался? – глаза Денглера почти испуганно метались из стороны в сторону, пока Питерс перевязывал ему руку. – Видели, как у него изо рта вылетали летучие мыши?

– Я дал ему кое-что еще, – объяснил Питерс. – Поможет ему продержаться.

Во тьму, которая помогает нам продержаться.

25. Возвращение домой

1