Колдолесье (ЛП)

Чел пребывал в таком возбуждении, что едва мог говорить. Он показал в угол.

- Там… смотри! – выдохнул он со смесью радости и страдания, которые окончательно озадачили Энн.

В углу лежала куча мусора. Она была там так давно, что бузина проросла сквозь нее, создав еще одни заросли.

- Всего лишь мусор, – успокаивающе произнесла Энн.

- Нет – там! Внизу!

Энн посмотрела и увидела пару металлических ступней с пористыми подошвами, торчащих из-под горы мусора. Внутри у нее все перевернулось. Теперь еще труп!

- Кто-то выбросил старые доспехи, - сказала она, пытаясь мягко увести Чела.

А вдруг это только ноги трупа? Ей стало дурно.

Чел не пошевелился.

- Они двигались, - настаивал он. – Я видел.

Не может быть. Кучу мусора не трогали много лет, иначе бузина не проросла бы сквозь нее. От ужаса у Энн исказилось лицо и заболела спина. Она не могла отвести глаз от тупоносых металлических ступней. Энн видела, как одна из них дернулась. Левая.

- О, Боже, - произнесла она.

- Мы должны его вытащить.

Инстинкт велел Энн бежать за помощью, но она решила, что лучше сначала выяснить самое худшее. Они с Челом пробрались сквозь бузину и начали работать, поднимая и отбрасывая земляное месиво. Они оттаскивали в сторону железные стержни, велосипедные колеса, листы металла, полена, которые рассыпались в их руках в белую влажную кашицу, а потом отволокли вниз остатки большого матраса. Всё воняло. Однако сильный сочный запах бузины казался Энн самой худшей вонью. Точно подмышки, подумала она. Или еще хуже – мертвец. Чел раздражал ее, возбужденно повторяя снова и снова:

- Я знаю, чем это окажется!

Будто они разворачивали подарок. Энн огрызнулась бы на него, чтобы замолчал, вот только у нее тоже под ужасом скрывалось чувство, что она знает, что они найдут.

Из-под матраса показались металлические ноги, прикрепленные к ступням, а следом – проблески доспехов. Энн почувствовала себя лучше. Она снова запрыгнула с Челом на кучу и начала иступленно копать. Одна бузина упала.

- Сожалею! – выдохнула Энн.

Она знала, что надо быть вежливой с бузиной. Упав, дерево вызвало оползень разбитых чашек, банок и старых обоев, оставив впадину, где лежали доспехи с красными глазами под чем-то, похожим на железнодорожные шпалы.

- Ям! – закричал Чел, соскальзывая сверху кучи мусора. – Ям, ты в порядке?

- Спасибо. Я все еще функционален, - ответили доспехи глубоким монотонным голосом. – Отойдите, теперь я смогу освободиться сам.

Энн поспешно отступила. «Робот! – подумала она. – Поверить не могу!» Вот только на самом деле она почему-то верила. Чел спрыгнул вниз к ней, дрожа от возбуждения. Они наблюдали, как робот упирается серебряными руками в шпалы и толкает. Брус качнулся в сторону, и вся куча мусора изменила форму. Робот сел среди бузины. Очень медленно, скрипя и издавая резкие звуки, он подтянул под себя серебряные ноги и встал, пошатываясь.

- Спасибо, что освободили меня, - сказал он. – Я лишь слегка поврежден.

- Они выкинули тебя! – возмутился Чел.

Он бросился к роботу и взял его за серебряную руку.

- Я им больше не был нужен, - нараспев произнес Ям. – Это случилось, когда они ушли – в сорок втором году. Я к тому времени исполнил задачу, для которой предназначался, - он сделал несколько неуверенных шагов вперед, скрипя и вибрируя. – Я пострадал от запущенности и бездействия.

- Пойдем с нами, - сказал Чел. – Мордион может починить тебя.

Он пошел вперед, нежно ведя сверкающего робота к двери, через которую они вошли. Энн неохотно последовала за ними, мучимая недоверием. «Какой еще сорок второй год? – подумала она. - Не может быть, чтобы этого века. И я отказываюсь верить, что мы перенеслись на сотни лет в будущее. И Чел знаком с роботом! Как?»

Что ж, она знала, что сейчас 1992 год, и, конечно, настоящих роботов в это время не существовало. Сложно было избавиться от чувства, будто внутри зыбкой серебряной оболочки Яма находится человек. Опять паратипичное поле. Только оно могло быть в ответе за бузину, выросшую над Ямом, и за то, в какие руины превратилась ферма Колдолесье.

Со смутной мыслью, что она может увидеть, как фермерский дом возвращается к своему нормальному состоянию, Энн оглянулась через плечо. Так случилось, что именно в этот момент обветшавшая парадная дверь открылась, и оттуда вышел настоящий мужчина в доспехах, потягиваясь и зевая, как кто-то, закончивший дежурство. Никаких сомнений, что он был человеком. Энн видела его голые волосатые ноги под железными наколенниками, привязанными к ним. На нем была кольчуга и круглый железный шлем с наносником на очень даже человеческом лице. От этого он выглядел ужасно неприятно.

Он повернулся и увидел их.

- Чел, беги! – велела Энн.

Человек в доспехах выхватил меч и прыгнул к ним через сорняки.

- Разбойники! – закричал он. – Мерзкие крестьяне!