Колдовские Гончие

Как бы он хотел никогда не слышать о Миледи, и чтобы она тоже никогда ничего не слышала о Колдовских Гончих.

Рядом с ним Семечка прошептала:

– Щенок, почему твой папа извинялся?

– Не знаю.

– Тётя Далила угрожала им, да? – спросила Роза. – Она угрожала им, что сделает что-то плохое со щенком, если они ей не помогут. Она ведь это имела в виду?

– Она это имела в виду, – вздохнула Семечка.

Роза нервно сцепила пальцы.

– Я всегда знала, что она властная и всё такое. И что она не считает меня хорошей Королевой. Но я бы никогда не подумала, что она действительно может навредить кому-то.

– Познакомься с Миледи, – пробормотала поварская вилка. – Ложь и вред. Вред и ложь. И всё это приправлено мощной магией.

– Может быть, мои родители смогут сбежать от неё, – просипел щенок. – Может, они нападут на неё.

Но он и сам понимал, что этого не случится, пока он сидит под замком во власти Миледи.

– Хотела бы я знать, что она замышляет, – прошептала Семечка. – Зачем ей Колдовские Гончие? Для чего ей так усиливать свою магию? Это явно не к добру.

Они погрузились в молчание. Где-то заскрежетали камни и защёлкали по полу лапками бросившиеся врассыпную скорпионы.

– Всё-таки стоило дождаться, когда меня подберёт солдат, – сокрушалась поварская вилка. – Ну почему же я не стала ждать солдата?

Щенок неожиданно сел. Где-то вдалеке назревала гроза.

Он не видел и не слышал её.

Но он мог её почуять, почувствовать всем телом от шкуры до костей далёкие раскаты грома и вспышки молнии.

– Мои родители призывают грозу, – произнёс он.

– Где это? – быстро спросила Семечка.

– Очень далеко отсюда.

Он всеми силами старался не суетиться, но как только гроза приблизилась, шерсть у него на загривке вздыбилась, а челюсти сжались.

– А теперь она где? – прошептала Семечка.

– Прямо над нами.

Глаза Семечки вдруг загорелись надеждой.

– Щенок, ты мог бы призвать кусочек этой грозы сюда, чтобы зарядить нить волшебства? Если повезёт, мы сбежим до того, как Миледи вернётся.

Роза прижала ладони ко рту.

– И тогда мы попытаемся выручить твоих родителей.

Спасти его родителей? Было ли это возможно?

В груди щенка сердце билось зигзагами, как молния.

Буря на вершине горы трещала и искрилась, и какая-то часть его самого тоже начала потрескивать и искриться.

Он расставил лапы.

Он собрал воедино своё Колдовское сердце и свою Колдовскую душу.

Он призвал самый край грозы.

Глава 51

Гром и молнии

Раскат грома прокатился по горе со звуком, похожим на рычание тысяч автомобилей.

За громом последовали вспышки молний.

Камеру наполнили грохот и звуки электрических разрядов, а щенок оказался в самом центре маленькой грозы.

На одно восхитительное мгновение Семечка поверила, что у них всё получится.

Поверила, что щенок поглотит энергию грозы и она зарядит слабую ниточку волшебства.

И что они спасутся!

Но вместо того чтобы поглотить грозу и укусить молнию, как сделала бы Колдовская Гончая, щенок издал вопль ужаса и нырнул под койку.

Грохот тут же затих.

Шипение молний прекратилось.

Семечка и Роза застыли, прижавшись к стенам камеры и ошеломлённо глядя на щенка.

Он спрятал голову, а его хвост был плотно зажат между задними лапами. Он дрожал с головы до ног.

– Не-е-е-е-е-е-т, – проскулил он. – Я не могу! Пожалуйста, не заставляйте меня!

Вот и открылся ещё один Тёмный и Ужасный Секрет.

Щенок Колдовских Гончих, который боится грома и молнии.

В том, что кто-то чего-то боится, нет ничего удивительного. Даже драконы иногда боятся.

Но Колдовская Гончая, которая боится грозы, – это как рыба, которая боится плавать. Или как мор-кот, падающий в обморок при виде крови.

Я полагаю, что где-нибудь в мире существуют такие рыбы и такие мор-коты. Но также полагаю, что вряд ли их друзьям когда-нибудь так отчаянно понадобится, чтобы они плавали и кусались, как нужно было Семечке и Розе, чтобы щенок призвал грозу.

Ну что ж, по крайней мере, мы достигли самой безнадёжной точки в этой истории.

В конце концов, разве могут дела идти ещё хуже?

Или могут?

Глава 52

Всё становится ещё хуже

Когда грохот и шипение молний стихли, Семечка скользнула под койку и сжалась в комок рядом со щенком. Она обняла его трясущуюся лапу своими маленькими ручками.

Роза тоже пробралась к ним и легла рядом.

Никто из них не произнёс ни слова. Семечка вспомнила о своей «набитой магией сумке» и как ей было стыдно признаваться, что эта сумка пуста.

Она попробовала придумать какие-нибудь умные слова, которые могли бы утешить щенка, но ей не приходило в голову ничего путного.

– Пожалуйста, не говорите моим родителям, – пробормотал щенок.

– Мы не скажем, – Роза погладила его по уху. – Знаешь что? Я боюсь тёти Далилы. И дяди Эдвина. А ещё я боюсь пауков – маленьких и шустрых, которые прячутся в ботинках. И я боюсь, люди поймут, что я не очень хорошая Королева.

Щенок уткнулся носом в лапы.

– Я боюсь Донного Мира, – шептала Семечка. – И мор-котов, и скиттеров. Боюсь закончить жизнь в их супе. Я боюсь Миледи. И я боюсь, что все узнают, что я не гожусь в Драконо-Борца-и-Защитника-Своего-Народа.