Колдун со Змеева моря

– Как мороз вдарит – опять никто не спит, гора пылает…

– Смотрите, вот вспыхнуло!

– Где?

– Не видите, что ли?

– Где, где?!

Словене вглядывались в расколотую скалу, однако никто из них не видел огня – кроме одного. Молодой воин, первым крикнувший о горящей горе, вдруг запрокинул голову и воскликнул, обращаясь к пустым серым небесам:

– Княже! Я слышу тебя!

– Еще один, – прошипел Нежата, вытаскивая меч.

Вокруг парня тут же образовалась пустота, ощетинившаяся острыми клинками. А тот будто и не заметил внезапной враждебности собратьев, все вглядывался куда-то в небо над горами. Потом обернулся, словно проснувшись, огляделся и засмеялся.

– Что вы мне сделаете? Что ваше железо против извечного огня?!

Он вдруг с нечеловеческой легкостью вскочил на край стены. Воины шарахнулись в стороны, не опуская оружия.

– Княже, я к тебе! – радостно воскликнул юноша, будто отзываясь на неслышный зов, и шагнул со стены вниз.

Нежата перевел дыхание и опустил меч.

– Пошли, – бросил он нойде.

Они вышли из ворот, подошли к тому месту, где темнело неподвижное тело. Молодой воин лежал мертвый и улыбался. Он казался целым и невредимым. Нойда быстро оглядел его и подумал, что тот погиб не от удара о землю, а кажется, умер еще в воздухе…

– Вот и опять не вышло, – послышался рядом голос Нежаты. – Что, съел меня, змеево отродье?!

Нойда поднял взгляд на воеводу. Тот злорадно смотрел – не на погибшего, а вдаль, на лесистую гору. Затем махнул рукой челяди и крикнул, чтобы привели коней.

– Поедем, поглядим на него, – сказал он, покосившись на колдуна. – Не боишься?

«Наконец-то, – подумал нойда. – А затем я, по-твоему, здесь?»

* * *

Ехать было совсем недалеко, но почти по целине. Если там и была дорога, то ездили по ней давно, снег лежал нетронутый и глубокий. Нойда постарался вспомнить, не случалось ли в последние дни сильных снегопадов, и не вспомнил. Что же не разметают дорогу? «Верно, сторожа прямо при темнице живут», – подумал нойда, и ошибся. Когда они подъехали к глубокой расщелине, ведущей вглубь скалы, снегу стало только больше, и никаких следов.

«Заточили и больше не приходили?» – подивился нойда, а вслух спросил:

– А что, сторожей нет?

– Были раньше, – неохотно сообщил Нежата. – Один недавно ума лишился, заявил, что его железо не берет, воткнул в себя нож, да и помер. Второго ты нынче видел – который со стены бросился. Верно, решил, что сейчас по воздуху пойдет! Ну а третий сторож – вон он, – воевода обернулся и через плечо показал на черневшую у ворот виселицу. – Пытался меня зарезать…

Расщелина в скале постепенно смыкалась, серые гранитные стены погружались во тьму. Сопровождавшие воеводу воины зажгли факелы. В пляшущем свете нойда вскоре увидел дверь, белую от инея. Дверь выглядела несокрушимой, как крепостные ворота, собранная из толстенных досок, обитых железными полосами, усаженных большими гвоздями. Снаружи она была закрыта только на могучий засов, казавшийся куском черного льда.

– Ступайте к лошадям и ждите, – буркнул воевода подручным, шагая вперед.

Он взялся за обледеневший засов, что-то быстро прошептал и начал медленно, со скрежетом сдвигать его в сторону. У нойды на миг потемнело в глазах, и жгучие мурашки пробежали по рукам и спине. Дверь была зачарована.

Засов был сдвинут, дверь приоткрылась. Тут же вырвался наружу промозглый холод, от которого перехватывало дыхание и слабели колени. Казалось, этот холод мгновенно высасывает из тела живое тепло и саму жизнь.

– Внутрь ни шагу, – предупредил воевода, останавливаясь на пороге.

«И не собирался, – подумал нойда. – Это не простой мороз, тут тоже заклятие…»

Какое именно, он пока разобрать не мог – мешало чувство сильнейшей тревоги, приказывающее немедленно покинуть гиблое место.

– Ну, гляди, вон он, – Нежата вытянул вперед руку с факелом.

Маленькая пещера казалась вырезана в льдине. Потолок и стены были усажены острыми кристаллами льда, пол гладкий, как полированный. Нойда не сразу заметил узника в ветхом рванье, скорчившегося в дальнем углу. Тот был изможден настолько, что почти не походил на живого человека. Грязные спутанные волосы падали на лицо, костлявые руки обхватили колени. На ногах, запястьях, шее узника виднелись толстые железные вериги – будто жирная черная змея обвилась и сжимала жертву в кольцах. При виде этих цепей нойда вздрогнул. Его вновь охватило возмущение при виде излишних мук, на которое обрекли и без того погибающего человека.

А еще он понял, где источник колдовского холода.

– Заковали его уже здесь? – тихо спросил он.

– Нет, привезли в цепях.

– Ты ведь знаешь, что вериги зачарованы?

– Ну, догадывался, – ухмыльнулся воевода. – Хвала Молниерукому! Хоть какая-то защита! Что бы он тут натворил, если не эти цепи!

Узник поднял голову, и нойда встретился с ним взглядом. И сразу узнал его.

– Велько?!