Колдунья из Даршивы

– Ты не прислушиваешься к моим предупреждениям, император Маллореи, поэтому я сделаю тебе предложение. Если тебе необходим заложник, я стану им. Дитя Света знает, что если я уйду из этой жизни, прежде чем моя задача будет выполнена, то его дело обречено на неудачу.

– Я не могу причинить тебе вред, святая пророчица, – неуверенно заявил Закет.

– А почему нет, могущественный Закет?

– Это не пойдет, – отрезал он. – Больше тебе нечего мне сказать? У меня много дел.

– Они подождут.Самое важное дело – то, которое я намерена тебе поручить. Исполнение этой задачи – цель твоей жизни. Ты был рожден только для этого. Если ты откажешься, то не доживешь до зимы

– Ты уже второй раз грозишь мне смертью, Цирадис. Неужели ты так меня ненавидишь?

– Я не ненавижу тебя, Закет, и не угрожаю тебе. Я всего лишь открываю тебе твою судьбу. Примешь ли ты на себя твою задачу?

– Нет, покуда не узнаю о ней побольше.

– Хорошо. Я открою тебе ее первую часть. Ты должен прибыть ко мне в Келль, где я подчинюсь тебе. Я буду твоим заложником, но и ты станешь моим. Дитя Света и его спутники направляются в Келль, и ты, Закет, присоединись к ним, ибо, как было предсказано в начале отсчета времени, ты принадлежишь к их лагерю.

– Но...

Цирадис подняла руку.

– Оставь здесь твою свиту, твою армию и твои символы власти. Они тебе не понадобятся. – Она сделала паузу. – Или ты боишься, о могущественный Закет, путешествовать по своей империи без солдат, вынуждающих упрямые колени преклониться, а мятежников подчиниться твоей воле?

Закет побагровел от гнева.

– Я ничего не боюсь, о святая пророчица, – холодно ответил он. – Даже смерти.

– Смерть ничего не значит, Каль Закет. По-моему, ты боишься жизни. Как я говорила, ты – мой заложник, и я велю тебе прибыть ко мне в Келль и там принять твою ношу.

Императора Маллореи било крупной дрожью. Гарион знал этого человека и знал, что Закет в обычных обстоятельствах отверг бы требования Цирадис, но сейчас им словно владела какая-то несокрушимая сила. Он дрожал всем телом, а его бледное лицо покрылось потом.

Цирадис, несмотря на завязанные глаза, казалась осведомленной о панике, охватившей ее «заложника».

– Твой выбор предопределен, Каль Закет, – заявила она. – По доброй воле или по принуждению, но ты подчинишься мне, ибо это твоя судьба. – Пророчица выпрямилась. – Говори же, император Маллореи! Прибудешь ли ты ко мне в Келль?

– Да, – словно задыхаясь, вымолвил он.

– Да будет так. Займи предназначенное тебе место рядом с Бельгарионом и отправляйся в священный город. Там я дам тебе дальнейшие указания и объясню, почему от этого зависит не только твоя жизнь, но и жизнь всего мира. – Она повернулась так, чтобы ее завязанные глаза были направлены на Гариона. – Приведи его ко мне, о Дитя Света, ибо это является частью того, что должно привести к последней встрече.

Цирадис протянула руки к Тофу и исчезла.

– Теперь нас стало двенадцать, – пробормотал Сади.

Новый член их группы стоял с пепельно-серым лицом посреди палатки, и Гарион с изумлением увидел слезы в глазах императора Маллореи.

Глава 18

– Полый, – удовлетворенно произнес Эрионд. – Теперь почти все ясно.

– Не понимаю, – признался Сади.

– Цирадис приходила к нам в Реоне, – объяснил юноша, – и сообщила, кто должен отправиться с нами в Место, которого больше нет. Меня интересовало, кто такой Полый. Теперь я это знаю.

– А как она описала меня? – осведомился евнух.

– Ты в самом деле хочешь это знать?

– Я испытываю некоторое любопытство.

– Она назвала тебя Мужчина, который не мужчина.

Сади подмигнул ему.

– Коротко и ясно, не так ли?

– Тебе виднее.

– Все правильно, Эрионд, – вздохнул Сади. – Операцию проделали в детстве, поэтому я так и не узнал, что значит быть другим. Вообще-то преувеличенный интерес к этой функции организма кажется мне несколько забавным. Мой образ жизни куда менее сложен.

– А почему они проделали это с тобой?

Сади пожал плечами и провел ладонью по выбритому черепу.

– Моя мать была бедна, – ответил он. – Это единственное, что она могла мне подарить.

– Подарить?

– Я смог получить должность при дворе королевы Салмиссры. Иначе мне бы пришлось стать уличным попрошайкой, как и другим членам моей семьи.

– С вами все в порядке? – спросил Гарион у пепельно-серого Закета.

– Оставь меня в покое, Гарион, – пробормотал император.

– Предоставь это мне, дорогой, – предложила Польгара. – Ему пришлось перенести тяжелое потрясение.

– Охотно верю. Мне тогда тоже пришлось нелегко.

– А ведь мы обошлись с тобой мягко. Но у Цирадис не было на это времени. Я поговорю с ним.

– Хорошо, тетушка Пол.

Гарион отошел, оставив ее наедине с дрожащим Закетом. Новый поворот событий вызывал у него дурные предчувствия. Хотя по-человечески ему нравился император Маллореи, он предвидел осложнения, которые повлечет за собой его присоединение к группе. В прошлом их жизнь нередко зависела от абсолютного единства целей всех участников, а мотивы Закета никогда не были ясны до конца.