Из-за регулярного приёма гостей (и хождения по гостям) мне пришлось сильно перекроить свой обычный режим. В "норме" я спал днём около трёх-четырёх больших черт и заполнял ночи тренировками. Теперь такие вольности стали... хм... ну, не то, чтобы вовсе невозможны. Просто более трудны.
Кстати, мои отношения со сном - это ещё одна странность. Я знаю, сколько положено спать обычному ребёнку неполных двенадцати лет. Так вот: если я-Рюхей вполне обходился примерно пятью большими чертами, то мне-Акено уже вполне хватало тех самых трёх-четырёх больших черт. И если приходилось сокращать время сна до двух, то особых последствий я не ощущал. Если только не спал по две больших черты несколько дней подряд. Вот тогда да, все прелести недосыпа наваливались на душу хорошо знакомыми симптомами, от тяжести в голове и ухудшения реакции до сухости во рту и рези под веками.
Что послужило тому причиной? Может, продолжающие медленно накапливаться в моём внутреннем мире изменения? Или это последствия применения Духовного Двойника? Или вообще унаследованный от отца дисбаланс суго и ци (а Макото, как я заметил, тоже спал мало)?
Как бы то ни было, а мои отношения со сном являлись очередной странностью, которую мне приходилось скрывать. И, в общем-то, скрывать успешно - спасибо хирватшу и иллюзиям. Так что вынужденные изменения в расписании сами по себе не вызывали отторжения: время на поддержание телесных способностей находилось всё равно. Но вот организованная моей матерью светская жизнь, точнее, её бледное подобие... я наелся такого ещё в начале первой жизни и никак не жаждал вернуться ко всей этой суете. Сплетни, наряды, интриги, пустые разговоры, погоня за модой, непременные занятия искусством - желательно несколькими видами, в минимальный набор входят музыка, поэзия, танцы и каллиграфия... нет. Только не снова!
Хотя не могу с чистой совестью сказать, что придворная жизнь совсем уж пуста, но в ней куда больше пустого, чем, к примеру, в жизни чиновника. Или самурая. Или торговца... люай, в конце концов. Теперь-то я это ясно вижу. За короткую жизнь Рюхея я приобрёл в разы больше полезных навыков, чем за всё время до ссылки в Обитель. Жизнь придворного по-настоящему полна в двух случаях: если он занимает какой-либо важный пост (действительно важный, а не просто имеет наследственное право доливать в чашу князя вино во время застолий или нести зонт над головой властителя во время прогулок) - и если небеса наделили его настоящим талантом в области одного из искусств. В первом случае придворный работает на благо страны, почти как обычные чиновники. Во втором - умножает гармонию мира и полирует зерцало своего духа.
Вот только важных постов обычно гораздо меньше, чем толкущихся у трона напыщенных ничтожеств. А истинная, драгоценному нефриту подобная одарённость встречается и того реже. Остальные же... вспоминать о том времени, когда я боролся за крохи внимания неборождённого князя, почти больно. И определённо стыдно.
В конце-то концов, кто такой этот неборождённый? Просто смертный человек, по линии отца происходящий от младшего сына одного из наместников Второй Империи Цао. В первой жизни мой род, кстати, выводил родословную от
М-да. Что-то я отвлёкся.
Хотел же я сказать, что в жизни придворного имелось-таки кое-что настоящее. Риск! Если затеянная интрига заканчивалась особо неудачно или противник просчитывал свои шаги лучше, проигравшему грозили серьёзные последствия. От потери крупных денежных сумм до получения в подарок от князя одного из Трёх Благ*. Нынешние же мои посиделки с разговорами в обществе одногодок Акено... худшее, что ждало меня в итоге этих встреч - помолвка с невестой, имеющей особо сварливую тёщу. Ха!
/* - в зависимости от возраста, пола и положения придворного - либо чаша отравы, либо удавка, либо специфической формы нож. Да, называть эти "дары" для особо провинившихся чем-то благим - весьма чёрный юмор. С другой стороны, использование любого из Трёх Благ по традиции снимало всякую тень вины с родственников провинившегося.../
Короче, у меня имелась причина развязаться со всем этим побыстрее. И я достаточно быстро выбрал свою будущую невесту, чтобы если не прекратить лишнюю суету вовсе, то хотя бы сократить её, насколько возможно. Правда, в мамины мысленные списки моя избранница не входила.
Хига Хироко родилась раньше меня аж на четыре года. Кроме того, к числу её недостатков следовало причислить статус четвёртой дочери (а размер приданого у четвёртых совсем не тот, что у первых) и близковатое родство (отец Хироко приходился дядей моей матери, причём по мужской линии - родство не только близкое, но ещё и, в случае моей женитьбы на ней, не дающее никаких особых преимуществ в плане полезных связей, ведь Оониси и Хига без того состояли в родстве через мою мать). Наконец, Аи не нравились манеры Хироко и её внешний вид.