Колесо сансары

Отец, раскачанный этим духовным маятником, поневоле поддался.

- Что не нравится? - прошипел в ответ он. - Да так, пустячок. Видишь ли, моего отца... деда твоего... тела - Оониси Кеничи - убили. Маги. Такие, как ты!

Ух. Вот на такое я точно не рассчитывал.

С другой стороны... тем более, что медлить нельзя, иначе Макото снова замкнётся...

- Маги редко убивают кого-либо по своей прихоти, - резко меняя выражение лица и позу, сказал я своим лучшим рассудительным тоном. - Если, конечно, убитые - не маги из враждебного клана. Кто сделал заказ на Кеничи? Ты смог выяснить это?

- Нет, - отец осел на стуле, словно вдруг резко обессилел. И мои попытки давления при помощи иллюзий не имели к этому прямого отношения. - Я... мне тогда четырнадцать было. И...

- Так. Я хочу услышать подробности. Всё, что ты сможешь вспомнить.

- Какое тебе-то дело? - огрызнулся Макото. Впрочем, и он, и я понимали, что это уже не серьёзно. И запираться по-настоящему отец не станет.

- Какое-какое... Я не знал деда, но от этого он не перестаёт быть моим дедом.

- Твоим?

- Повторяю в последний раз. И очень надеюсь, что кроме тебя, никто больше об этом не узнает - особенно мама и моя невеста. В моей предыдущей жизни, да, я был магом. Но не клановым, а принятым. Родила меня шлюха в портовом борделе, от кого - она сама не знала. Вот поэтому я считаю тебя отцом и Аи - моей матерью. Ни в той, ни в этой жизни нет у меня людей ближе вас. Кстати, в той я умер, когда мне всего двенадцать исполнилось, даже посвящённым стать не успел, не то, чтобы невестами обзаводиться. И специализировался не на убийствах, а на целительстве. Вот так. А теперь ещё раз: что ты знаешь об убийстве Оониси Кеничи? Господин отец мой.

Макото рассказал. Правда, полезного в рассказе нашлось немного. Опираясь на его слова, я даже не смог определить, был убийца клановым или отступником, магом или ведьмой, действовал один или в команде... но это уже частности. Куда важнее, что после рассказа отец помягчел, не сильно, но всё-таки. И перестал вызверяться на меня с таким упорством.

Или тут свою роль сыграл мой рассказ? А, не важно. Главное - результат.

- Ладно, с наскока мы сейчас ничего с этим не сделаем... отец. Дело давнее, любые следы уже не росой - снегом покрылись, в семь слоёв. Вернёмся лучше к началу. Дашь ли ты мне своё дозволение и благословение на помолвку с Хироко?

- Хм. Двенадцать лет тебе было, говоришь?

- Не в возрасте дело. В специализации. Впрочем, тебе любой опытный целитель скажет: особенности ци ребёнок наследует от матери, особенности суго - от отца, а сеф - от смешения сил родителей. Заранее понятно, что мои дети будут иметь сильную суго. Это наследственное. Потому мне непременно нужна жена с сильной ци, для равновесия. Хироко в этом отношении лучшая.

- И что же, тебя вовсе не волнует её... внешность?

- Волнует. Но... она ведь не уродлива. Она всего лишь... необычна. А так как не каждый способен за этой необычностью разглядеть суть, я могу быть спокоен за верность своей жены. Тем более, что лучшей партии ни ей, ни её родителям не найти. Иначе она уже была бы помолвлена. А четыре года разницы... это сейчас они кажутся чем-то значительным. Когда нам с ней будет за тридцать, об этом никто и не вспомнит.

- Далеко смотришь.

- Не хочу снова умереть молодым.

Макото чуть прищурился, глядя на меня... и промолчал. Лишь три, а то и все четыре вздоха спустя он сказал:

- Что ж, раз ты сделал свой выбор и сделал его по уму, а не из-за глупой влюблённости, я поддержу тебя. С Хига Рафу я поговорю сам.

- Благодарю вас, господин отец мой.

- Хм. Хм. Снова преисполнен почтительности, значит. Ну, ступай... сын мой Акено.

Я сделал было шаг к дверям, но снова развернулся.

- Дозволено ли мне будет задать ещё один вопрос?

- Задавай.

- Когда возобновятся наши занятия? Я давно оправился и готов нагружать ум.

- Хм. Я подумаю об этом. Ступай.

Поклон. Разворот. Отодвинуть дверь, закрыть её за собой.

Облегчённо вздохнуть - и идти дальше.

Порадую-ка я новостью Аи.

* * *

Время, последовавшее за разговором о помолвке и моём прошлом, оказалось... хорошим.

Хига Рафу - отец Хироко - дал своё согласие. Для начала на помолвку, а потом, когда мне исполнится пятнадцать, а невесте девятнадцать - на свадьбу. Если верить сплетням, Хироко, узнав об этом, улыбнулась. И её улыбка не казалась вымученной.

Если верить сплетням. Да.

Моя мама так ничего лишнего и не узнала.

Отцу я тоже лишнего не сказал. Просто временами выдавал малозначимые нюансы, не стремясь расширить картину моего прошлого в его сознании. Да что там, я даже не сказал, что помню больше чем одну предыдущую жизнь. Но дал понять, что прошлое не вызывает во мне... радости. Несмотря на эту скрытность, Макото продолжил учить меня ремеслу люай. Которое мне (по мере того, как я узнавал больше) всё сильнее хотелось назвать искусством.

И да, до записей о цемора я тоже добрался. Правда, с ними возникли очередные сложности, но подробнее я расскажу об этом в должное время и в должном месте.