Коллекция кошмаров

Каким-то чудом он все же дотянулся и схватил меня за руку. Его прикосновение было неприятно, словно прикосновение пиявки, и все же я терпел. Терпел, накрепко сжав зубы. Он, конечно, мразь, похуже любой пиявки, но я все же его вытяну. Я делал это не ради Сашки, а ради себя, ради своей человечности, ради того хорошего, что во мне было. Предать – это значит предать себя.

И тут, в свете полной луны, я вдруг увидел чьи-то тонкие белые руки. Они легли на Сашкины плечи и потянули его вниз, в воду. Парень закричал, забился еще сильнее, но руки не отпускали.

Может быть, я ошибался и это были не руки, а всего лишь две дорожки лунного света, но в тот миг я видел их очень четко – каждый пальчик! И эти руки не давали Сашке спастись, они тянули и тянули его вниз, в бездну.

На верхушке дерева закричал, забился ворон. От этих звуков у меня едва не остановилось сердце.

Сашка тонул. Он бился, дико кричал. Никогда не забуду его скрюченные пальцы, судорожно цепляющиеся за меня, и рази-нутый в уже неслышимом крике рот…

Он едва не утянул меня за собой – его рука выскользнула из моей в самый последний момент.

Никогда не забуду, как он вдруг резко ушел под воду и больше не появился… Ничего больше не появилось из этого ужасного озера. Оно стало спокойным, словно обожравшийся хищник, только что поглотивший свою добычу и мирно переваривающий проглоченное.

Это был конец.

Чтобы не закричать, я зажал себе рот обеими руками.

Померещилось… Наверное, мне все померещилось!..

Вода оставалась неподвижной, исчезла даже легкая рябь. Озеро стало спокойным и гладким, как кусок расстеленного на траве шелка, по нему мягко скользили лунные блики…

И тут мне показалось, что на меня обрушился целый водопад. Что-то хлынуло в меня, сбив с ног, опрокинув на землю, вдавливая спиной в сырую траву, которая тут же вцепилась в меня всеми своими корешками. Голова гудела, как растревоженный колокол, и я вдруг увидел равнодушное каменное лицо, глядящее прямо мне в глаза из глубин озера, и услышал все звуки леса, все то, что наполняло эту ночь. И тяжесть вдруг отпустила мои плечи, мне стало легко, а еще так свободно, словно я родился заново.

Так вот что имел в виду Сашка! Вот она, значит, какая – сила!

Но почему, почему Чернобог выбрал меня?

Ответ был один: Сашка уже исполнил свою миссию, и языческий бог поглотил его, не раздумывая. Так будет в свое время и со мной…

Нет! Нет! И еще раз нет! Я просто не возьму эту силу! Не стану ее использовать! Она мне и даром не нужна!

Запоздало вспомнив о Филине, я оглянулся.

Волкособ уже добрался до его горла, еще миг – и страшные челюсти сомкнутся.

– Брысь! – крикнул я ему, словно кошке.

И чудовище, еще рыча, но как-то неуверенно, жалко, отступило обратно к лесу.

Филин медленно поднялся на ноги и хмуро посмотрел на меня.

Он все понял. Понял и я, что попался в ловушку и сделал именно то, чего от меня ожидал, на что провоцировал каменный идол. Я принял силу.

– Что ты наделал, парень? Ты глупый, очень глупый, – сказал Филин и хрипло закашлялся.

– Меня зовут Макс, – едва выговорил я. – И заметим, я вас снова спас.

Меня колотила дрожь, тело так и ходило ходуном, а зубы безостановочно клацали – попробуй тут поговори!

– И что ты теперь собираешься делать?

Я смотрел на него и видел, что зря поддался на провокацию коварного бога. Филин уже наполовину труп, он умрет уже очень скоро, не минет и года. Может, не нужно было его спасать?.. Я не понимал, откуда во мне эти знания, просто знал – вот и все.

И тут я всерьез на себя рассердился. Наверное, эта сила меняет человека, она уже начала влиять и на меня. Нет, нельзя идти у нее на поводу. Нужно, простите за каламбур, найти в себе силы бороться с этой силой.

– Я постараюсь не поддаться. Не знаю, получится ли, но буду очень стараться, – пообещал я старику.

И он вдруг положил мне на плечо свою тяжелую руку.

– Ты хороший парень, Макс. Глупый, но хороший.

А я внезапно понял то, что почему-то раньше от меня ускользало.

– Скажите, – я замялся, не зная, как его называть, – а вы пострадали… на пожаре? Ваша семья, случайно, не погибла в огне? Простите, вопрос бестактный…

– Еще какой. – Филин отвернулся. – Но ты прав, догадался верно. Ответ «да». Удачи тебе, Макс. Удачи и стойкости. Они тебе ой как понадобятся…

И старик, хромая, пошел прочь, не сказав мне больше ни слова.

А у меня оставалось еще одно дело. Я пошел к испоганенной церкви, которую отлично видел сейчас благодаря исходящему от нее противно-зеленому свечению.

Когда я входил в подвал, из углов церкви ко мне потянулись зеленые щупальца силы, пришлось сжаться и максимально закрыться, отгородиться от них, чтобы не впустить в себя эту гадость. Щупальца потыкались в меня, как слепые котята, я чувствовал недоумение церкви: почему я не принимаю ее дар? Не принимаю и не приму никогда, ни при каких обстоятельствах. Во второй раз меня уже не спровоцируешь.