Колодезная пыль(СИ)

Ключик переменил намерение, не направо по коридору в кухню (всё, что там было, почато вчера и доедено утром), а налево, в гостиную повернул. Из окна выглянуть. На подоконнике телефонная трубка. "Ну да, тут я её и оставил, когда решил: чем тратить время на муниципалитет, лучше возьмусь за работу. Посмотрел в окно, подумал..."

- Да, я подумал о том, как буду за жратвой со второго этажа выбираться. Подумал я так и решил: а ну его к чёрту, потом позвоню в мэрию, пусть там решают, как помочь потерпевшему. А ведь можно было бы...

Валентин вытянул из кармана джинсов связку соседских ключей. "Можно к Вельможным спуститься и через их окно вылезти на улицу, - подумал он, погремел ключами, поморщился. - Ну нет. После того, что на прощание наговорила Василиса? И я ей. Лисе Вельможной. Я тоже хорош. Нет, ноги моей там..."

В памяти ожила склока, зашевелилась, как в мешке дикобраз.

***

Василиса принесла ключ последней, с неделю назад. Не переступая порог, протянула ногтистую пухлую лапку ладонью вверх и, старательно не попадая в глаза, проговорила с ненатуральной живостью:

- Привет, Ключик. Ма сказала, ты заделался ключником?

Помолчала, заметила, что похожий на золотистую рыбку ключ не исчезает с ладони; глянула, отвернулась и снова буркнула в сторону:

- На, возьми.

Каблучок лисьей туфельки нетерпеливо прицокивал по плитчатой нижней веранде. Поскрипывала натянутая на телесах Василисы дорогая тиснёная кожа куртки. Круглое, замакияженное наглухо личико выглядело как обычно, но что-то произошло с голосом. Выцвел.

Валентин поймал рыбку за брелочный хвост и с некоторым опозданием поздоровался:

- Привет, Василиса.

Повисла пауза. Вельможная молча смотрела в сторону; артмастер с профессиональным интересом изучал массивную пустяковину, украшавшую собою мочку лисьего уха.

- Больше ничего не хочешь сказать, кроме привета? - бесцветно поинтересовалась, выждав, сколько хватило терпения, соседка снизу.

Ленка Викторовна уверяла Ключика, что Василиса к нему более чем неравнодушна. Повторив много раз собственное измышление, сама в него поверила и поэтому относилась к девушке с ревнивым высокомерием. Ключик, знавший соседку с того дня, как её торжественно привезли из роддома, жалел девчонку, считая глупышкой и несчастливицей. Властная мать, отец - запойный философ, вечно вокруг истерический ор. Даже чёрный вальяжный кот Вельможных, названный в честь главы семьи Василием, и тот подвергался остракизму ежедневно за распутный нрав, хоть и не был пойман на горячем ни разу. Может ли в таких условиях расцвести бледненькое растеньице? Неудивительно, что ушла из дому лет шестнадцати и с тех пор появлялась на Девичьей редко. Не странно, что регулярно попадала в истории. Вполне естественно, что за помощью обращалась не к матери (та, громогласно скандаля, нередко обзывала дочь потаскухой), а к соседям. Выглядела при этом, несмотря на попсовый прикид, жалко, и Ключик её жалел. "Вправду что ли она ко мне... - покаянно размышлял он, сжимая отобранный у Василисы ключ. - Боится потерять и потому в глаза не смотрит? Не хочу ли я ей что-то сказать?.. Но что?"

- Василиса, всё к лучшему. Ну, бывает, надо с чем-то расстаться. И чем плохо - ты сможешь разъехаться с родителями. Я слышал, что ты... Я хотел бы... - Ключик мучился, подбирая слова, но подворачивалась плоская банальщина вроде счастья в личной жизни.

- Расстаться?! Слышал он! Нет, ну знала я всегда, что ты тот ещё жучок, но это перебор, - с неожиданной злостью выпалила Вельможная и теперь уж глянула прямо в глаза. - Слышал. Растрепали тебе, а ты и решил под шумок сбагрить, думал - съеду, забуду.

- Что сбагрить? - опешил Ключик.

- Шматьё моё и технику. Что, скажешь, не ты тут химичил на раздаче?!