Комедии. Мимиамбы

К чему ты нам, когда Судьба-владычица

(Будь-то верховный Ум иль Дух божественный)

Одна все правит, строит, надзирает все,

Одна спасти нас может! Наши замыслы —

Бессильные потуги. Так поверь же мне

И не хули слова мои: и мысли все,

И речи, и дела людские правятся

Судьбой, а мы в них вовсе не участвуем.

6. Ведь божество всегда в молчанье действует.

7. — Человек ведь ты:

Чтоб слезы лить, уже причина веская.

8. Живет под каждой крышею своя беда:

Одним мешают жить причуды случая,

Другим — так свой же собственный тяжелый нрав.

9. Ты, может, по особому условию

На свет родился, милый мой, заранее

Договорившись с кем-то из богов, что ты

Во всем счастливым будешь и удачливым?

Тогда сердиться вправе ты: слукавил бог.

Но если ты на общих основаниях

Явился в мир и общим дышишь воздухом,

Скажу тебе трагической сентенцией:

С терпеньем должно смертному нести беду.

Пойми, во-первых, истину начальную:

Ты — человек, а в мире нет создания,

Что больше муки терпит от причуд судьбы.

Оно понятно: так бедняга немощен,

А уж куда как дерзновенны замыслы!

Коль просчитался, разом счастье рушится.

Но ты, дитя, немного потерял зараз,

С тобою обошлась судьба умеренно;

Ну, так и ты в печали соблюдай предел.

10. Когда бы все друг другу помогали мы,

В удаче людям и нужды бы не было.

11. Пусть все несут совместно бремя общее.

12. Коль нужен ты другим — ты жив воистину.

13. Когда б единодушно и решительно

Горой на негодяев ополчались мы,

За ближних заступались и обиды их

Так принимали к сердцу, как свою беду, —

Тогда-то уж мерзавцы не плодились бы

День ото дня. Притихли бы голубчики,

Отпор встречая твердый! В скором времени

Они бы поредели и повывелись.

14. Если счастлив муж достойный — это счастье общее.

15. Да, слово — врач страданий человеческих,

Что в силах душу из недуга вызволить.

16. От гнева нет иных лекарств, я думаю,

Как только друга слово осторожное.

17. Я погрешил. Не диво — человек ведь я.

18. Большое благо юноше — такой отец,

Что с молодыми молодым становится.

19. Не только наказанием воспитывай

Дитя, но умным словом убеждения.

20. Всю горечь рабства если раб изведает,

Скотом он станет. Дай ему повольничать —

Тогда, поверь, в нем совести прибавится.

21. Законам честь! Но кто не в меру бдительно

Законы наблюдает — просто кляузник.

22. Не может быть зазорным слово истины.

23. Ах, Парменон, вот счастье несравненное:

Уйти из жизни, наглядевшись досыта

На дивные стихии. Солнце, милое

Всему живому! Звезды, реки, неба свод,

Огонь! Живет ли человек столетие

Иль малый срок — он эти знает радости,

А ничего святее не увидит он.

24. Кто мил бессмертным — умирает в юности.

25. Богатство — благо, если ум в придачу дан:

Ведь только ум научит, для чего оно.

26. Кто благороден и обучен доброму,

И с подлыми не должен распускать язык.

27. Насколько лучше знать одно как следует,

Чем без толку хвататься хоть за все подряд.

28. Коль не солдат солдатами командует,

Не в бой, а на убой выходит воинство.

29. Мы за такого голос подавать должны

Оратора, чья речь сильна не злобою,

Но неподдельной честностью пропитана.

30. Бесплодный край нередко храбрецов растит.

31. Говорит раб:

Отечество, закон и правосудие,

Что правду отделяет от запретного, —

Все для меня хозяин. Только им живу.

32. Ах, Парменон, жениться, развести детей —

Мытарства в этом вижу непомерные.

33. Женитьба, если рассудить по совести,

Конечно — зло, но зло необходимое.

34. Опаснее старуху раздразнить, чем пса.

35. Приятно, если умный сын в дому растет,

Но с дочерью отцу не в меру хлопоты.

36. Кто может быть несчастнее родителя?

— Родитель многочадный! Лишь один ответ.

КОММЕНТАРИИ

1

Название это связано с тем, что Аристотель вел беседы со своими учениками во время прогулок (περιπατέω — прогуливаться).

2

От этого портика (Στοα ποικίλη — «расписной портик») и пошло название стоиков.

3

В 1687 году Лабрюйер написал книгу «Характеры, или Нравы этого века», создав по образцу Теофраста галерею французских характеров; Лессинг выводил из них характеры комедий Реньяра.

4

Кроме перечисленных пьес, девять комедий Менандра известны нам в переделках Плавта и Теренция; мы располагаем также несколькими значительными и множеством мелких фрагментов. Существовали еще и сборники изречений, взятых из комедий Менандра; они составлены еще в древности философами и отцами церкви, но в этих сборниках сентенции самого поэта так обросли изречениями других авторов, что отделить от них подлинного Менандра не представляется возможным.

5

В «Отрезанной косе» Патэк рассматривает вещи, которые когда-то положил с подкинутыми им детьми, вспоминает и плачет (ст. 350 и сл.). Это соответствует указанию Аристотеля: «…узнавание посредством воспоминания, когда кто-либо, при виде чего-нибудь, испытывает сильное волнение» (Аристотель, Об искусстве поэзии, М. 1961, стр. 92).

6

Эта комедия, возможно, была оригиналом для комедии Плавта «Клад», главный герой которой Эвкалион охарактеризован теми же чертами, что «недоверчивый» у Теофраста.

7