Комендантский час

Человек не мог прыгнуть на него. Не успел бы просто. Грасс бы попал. Наверняка попал бы. Значит, стреляли дважды. Значит, пуля, убившая его, выпущена из другого пистолета.

- Муравьев! Если можно, принеси мне его "Коровина".

Игорь вошел и положил на стол пистолет. Данилов вынул обойму. Пять патронов. Выходит, убитый стрелял дважды.

- Пулю из стенки вынули, Иван Александрович, из "коровинского" пуля.

- А вот ты, если бы жизнь решил кончать, сначала бы в зеркало палил, а потом в себя?

- Может, он с оружием обращаться не умел?

- Не думаю.

- А может быть, еще у кого-то "коровинский" был?

- Вряд ли. Сюда приходил, видимо, опытный человек. Он и постарался инсценировать самоубийство. Если бы это была случайная ссора, то гость убитого просто ушел бы, вернее, убежал в страхе. Человека убить - дело нешуточное. Значит, второй был опытным в этих делах. А раз так, то подобные люди пистолет Коровина в руки не возьмут. Им эта "пукалка" не нужна. Ты вот от него, я помню, отказался. То-то...

- Любопытное дело, милый Иван Александрович, - в комнату вошел доктор. - У нашего подопечного на затылке гематома.

- На затылке? Ваш вывод?

- Пока преждевременно, но я думаю, не ошибаюсь, вскрытие подтвердит. Убитого сначала оглушили, а потом выстрелили ему в висок.

- А потом кто-то зеркало передвинул, - добавил Игорь. - Оно за два конца веревкой схвачено было. Чуть подвинул - и закрыта дырка...

- Собаку пустили?

- Только что.

- Протокол?

- Полесов пишет.

- Игорь, милиционера и свидетелей сюда пригласи.

В дверь неуверенно постучали, словно поскребли.

- Да. - Данилов наконец вспомнил, что держит во рту незажженную папиросу.

- Товарищ начальник, - на пороге, неуклюже приложив руку к берету, стояла девушка в милицейской форме, - старший милиционер Редечкина...

- Садись, товарищ Редечкина, - Иван Александрович чиркнул спичкой, садись. Как же ты так?

Девушка покраснела, казалось, кровь вот-вот закапает сквозь щеки.

- По комсомольскому набору?

- Да, пятый день в милиции.

- Раньше где работала.

- В метро, контролером.

- Что ж так? Постовой, а без оружия...

- А я не постовой, товарищ начальник, у меня здесь сестра живет во дворе. Я от нее шла. Вдруг женщина бежит: "Помогите, помогите!" Я за ней.

- Ты соберись и расскажи все по порядку. Только вспомни как следует. Все вспомни, важно это очень.

Девушка опасливо покосилась на открытую дверь в соседнюю комнату:

- Я сейчас. Погодите...

К сестре Алла Редечкина забежала на минутку. Занесла ребятам сахар из своего милицейского пайка. Никого дома не было. Алла достала из-за половицы ключ, открыла дверь и оставила сахар на столе. Она еще немного постояла в комнате. Потом взглянула на часы. Было четверть девятого утра. У нее оставалось целых три часа, и Алла решила подъехать в общежитие к девчатам. Она вышла во двор, порадовалась, что ей дали отпуск именно в такой солнечный день.

"Помогите... А-а-а! Помогите! Милиция!"

Из соседнего подъезда выбежала женщина. Алла только увидела ее лицо и остановившиеся, полные страха глаза. Она еще не успела опомниться, как женщина, схватив ее за рукав, потащила к дверям:

"Скорее, скорее, товарищ милицейская девушка! Там... там..."

На третьем этаже женщина толкнула ее в дверь квартиры:

"Там!.. Там!.."

Алла, ничего не понимая, словно автомат, шагнула в темный коридор. В глубине его была открыта дверь. Она подошла к ней и заглянула в комнату.

На ковре лежал человек. Босой, в зеленых военных галифе, рядом с ним зловеще поблескивал пистолет, вокруг голову ковер влажно чернел. Что-то липкое подкатилось к горлу, в ушах зазвенело тонко-тонко. В коридоре внезапно стало темно. Хватаясь руками за стену, Алла выбралась на лестничную площадку...

- А во дворе вы никого не заметили?

- Нет, пусто было.

- Ладно, идите. Только в следующий раз не пугайтесь. У нас служба такая.

- Я знаю, извините, - смущенно почти прошептала девушка.

- Ну иди, дочка...

- Стало быть, вы дежурная ПВО?

- Я.

- Ваша фамилия Самойлова, зовут Елена Сергеевна?

- Так, Елена Сергеевна.

- А скажите, уважаемая Елена Сергеевна, в чем заключаются ваши обязанности?

- Если, значит, фашист прилетит, разбудить жильцов в своем подъезде, в убежище их проводить, деткам помочь, там, старухам. Бомбы поджигательные тушить...

- А еще?

- Нести ночное дежурство. У всяких посторонних документы проверять, и если что, милиционера кликнуть.

- Вы все время находились у дверей подъезда?

- Все время.

- Так как же? Никого не было посторонних?

- Никого.

- А что случилось, вы знаете?

- Как не знать, жилец из десятой самострел учинил. Это он из-за нее все.

- Из-за кого?

- Марина у него была. Беленькая такая. Ходила к нему. Что они делали, не скажу, не видела, только часто она у него оставалась. Бывало, ночью вместе приедут на машине, шмыг в парадную и к себе. А потом он ее утром провожает.

- А кроме Марины к Грассу ходил кто-нибудь?

- Много, все его дружки разные. Бывало, идут, а карманы от бутылок рвутся. Безобразить к нему ходили. А он душа простая, добрая, всех пускал.

- А в последнее время?