Конан и потомок Пха

Конан рассмеялся – просто и открыто. С такой стороны он на проблему ещё не глядел… А деду Дорвонну – и правда: не откажешь в прагматичности мышления и циничности подхода! Да и в юморе. Что куда опасней: следовательно, он и хитёр, и коварен, и если и будет соблюдать Договор, то наверняка только в тех пунктах, что они обговорили. Не гнушаясь поиском лазеек или недосказанности… Да и в том, что крабы прекрасно могут путешествовать по лесам, Конан имел возможность убедиться.

– Должен тебе сказать, уважаемый Дорвонн… Что твой внук – во всех отношениях похож на тебя. И умом, и практичностью. Жаль, что ты не можешь…

– Признать его своим законным внуком? Да, мне, если честно, тоже жаль. Но! Конан – ты же сам понимаешь! Условности этикета, и правила придворной жизни составляем не мы! И обычаи и традиции Предков нужно свято соблюдать. А то грош цена будет всем нашим устоям Общества, и Законам! Сын отступницы никогда не смог бы претендовать на официальный титул.

– Понимаю. – Конан и правда – понимал, что в чужой монастырь, да со своим уставом… Но пока что он своего добился: договор достигнут. И слово получено. – В таком случае, не смею больше отнимать твоё драгоценное время, уважаемый Наместник, и спешу распрощаться, и приступить. К моей миссии.

– Прощай и ты, Конан. Должен предупредить: в храме до сих пор могут сохраниться ловушки. Действующие. Будь осторожен.

– Спасибо. – Конан подумал, что уж про что-что, а про ловушки он не сомневался, – До встречи!

– До встречи, Конан-киммериец.

Посчитав, что поворачиваться спиной к особе царственных кровей не вполне вежливо, Конан некоторое время отступал спиной вперёд. Наместник решил проблему «вежливости» за него: раздался очередной странный звук-команда, створки раковины быстро захлопнулись, и могучие носильщики-рабы ринулись назад, в пучину Океана. Конан со вздохом невольного облегчения развернулся снова лицом к джунглям, и двинулся вперёд.

К очередному опасному приключению.

Через два часа ему всё равно пришлось остановиться на очередную ночёвку.

Глядя в пламя очередного маленького костерка, он не мог внутренне не посмеяться над ситуацией.

Ну как же!

Он, гордый и независимый наёмник, суровый воин и мужественный боец, вдруг превратился в сентиментального слюнтяя. И влез в дело, которое его, собственно, ни с какого бока не касалось! Зачем бы ему понадобилось заступаться за эту несчастную черепаху?! Ведь если б не её рана, он и сам подумал бы как раз об этом: убить гигантскую рептилию, и прокоптить на костре, тут же, на пляже, её мясо. Для того, чтоб пополнить свои запасы.

Ан – нет! Судьбе было угодно, чтоб раненной бедняжке угрожала смертельная опасность, а его зачерствевшая, но всё-таки – совесть, заставила его защищать беременную отступницу!

Но если по поводу того, что заставило-таки его вступиться за Нэйлу Конан сомнений не испытывал, то по поводу заключённой сделки определённые раздумья у него имелись. А ну – как дед малыша надумает всё-таки послать кого-нибудь за внуком?! Пусть и не убьёт, а только захватит в плен: вот и отличный аргумент, чтоб заручиться поддержкой Конана в будущих тёмных делишках! Потому что для спасения жизни маленького Улюкена привыкший и привязавшийся к нему варвар готов будет на всё…

Ну, или на очень многое!

Однако кое-какие аргументы в опровержение таких вариантов у киммерийца всё же имелись. В частности – главным был тот, что Правитель такого ранга и статуса обязан держать данное слово. Иначе у собственных подданных могут возникнуть сомнения в его чести и порядочности. Впрочем, насчёт порядочности – лучше не будем. Другое дело, что если Наместник нарушит раз данное обещание, никто даже из родных и близких не захочет поддержать его в более важных делах.

Доверие – вот залог стабильности власти конкретного правителя! Особенно – тирана. Да и не тирана.

А, кроме того, Конан не сомневался и в том, что четыре дня пути по суше может, и не убьют любого, даже самого стойкого и упрямого, краба, но сильно измотают. А вот ловушки!.. Ловушки сможет обойти или преодолеть только он. Человек.

Не опасался Конан и нападения на себя, любимого, со стороны этих самых слуг-подчинённых деда Дорвонна. Смысла в нём нет – ну, во-всяком случае, до тех пор, пока Конан работает на него! И для него. А древко копья ещё не добыто.

Так что на расстеленный на мху и опавших листьях плащ варвар откинулся если не полностью удовлетворённый ситуацией, то хотя бы более-менее умиротворённый. Всё идёт так, как он и планировал: он движется к храму Червебога, конкурентов-людей, из числа других авантюристов, у него нет. Ну а если какие-нибудь шпионы Наместника, например, в виде чаек, ну, или, например, улиток, и будут следить за ним – ничего страшного. По-крайней мере до тех пор, пока он действительно не заполучит в руки это самое древко…

Ну а там – видно будет!