Конан и потомок Пха

Не знаю, как ваши жрецы это сделали, но после того, как погибло в диких мучениях, покрывшись язвами и почернев, или задохнувшись, более тысячи человек, попытки прекратились. И оттуда, – он снова кивнул, – больше никто не пытается. Проникнуть. На проклятые земли вашей страны.

– А-а, ты про каррасту… – умирающий чуть кивнул, словно сообщение Конана его не удивило, – Всё верно. Там, на тех рубежах, эта болезнь свирепствует до сих пор. Но вина в этом не только наших жрецов. Она, эта болезнь, скорее, природная. И убивает только в определённой местности… А переносят её комары, живущие в тамошних болотах. Но они, к счастью, не могут жить ни в каких других местах. А наш народ за тысячи лет жизни на этих землях не боится – тьфу ты! – не боялся заразиться: у нас есть как бы… Внутреннее противоядие!

– Понятно. – Конан мысленно содрогнулся. И подумал, что уход с «проклятых» земель «лёгким», как он считал, путём – отпадает. У него-то «противоядия» точно нет! – Но теперь ваша миссия здесь, думаю, завершена. Раз нет народа, и того, кто вас сюда, на эту должность Хранителей, назначил. Так что я заберу все сокровища, что хранятся в Храме.

– Если найдёшь их! – глаза дикаря снова яростно блеснули, словно он знал что-то такое, чего не знал больше никто! Не иначе – как храбрые и коварные лютопсы перепрятали искомое Конаном! Варвар снова сощурил глаза:

– Говори! Куда вы перенесли сокровища!

Но в ответ умирающий только нагло ухмыльнулся ему в лицо, и выдохнул в последний раз:

– Никог!.. – с последним вздохом словно вышла и вся энергия из сухопарого тела. И оно бессильно откинулось на мох, и как бы растеклось по прелой листве и пожухлой коричневой хвое.

Остекленевшие глаза Конан прикрыл ладонью.

И было в них столько фанатизма и радости от осознания исполненного с честью долга, что киммериец невольно проникся уважением к последнему лютопсу. Ничего не скажешь: верный и преданный служитель! И отважный воин!

И пусть несчастная троица и не знала, что давно мертвы те, кто давали ей приказы, поручения и наказы – мертвы вернее, чем грешные души в чертогах Мардука, но вряд ли эти фанатики бросили бы свою миссию, даже если б узнали!

Так что он в какой-то степени позволил несчастным рабам завершить их работу. Снял их с их тяжёлой бессрочной вахты. Пусть и фатальным способом. Жаль.

Но договориться с ними мирным путём явно было бы невозможно!

С другой стороны, хорошо, что они тут бдили и охраняли. Значит, шансы на то, что всё охраняемое всё ещё на месте – очень велики!

Вздохнув, Конан принялся мечом рыть могилу в мягком чернозёме.

Негоже оставлять людей, с честью несших своё гордое звание, и свято соблюдавших свои обязанности, свой Долг, на расправу диким зверям…

Лес оборвался внезапно – словно кто-то провёл невидимую черту: здесь могут расти деревья, а здесь – уже нет!

Присмотревшись повнимательней, Конан понял, в чём дело: дальше шла не обычная лесная почва, чёрная и жирная под слоем опавших листьев и хвои, а каменистое плато, очевидно, как раз – Юрсак, лишь сверху чуть прикрытое тощеньким слоем песка и перегноя, не больше чем в два пальца. Расти на котором удавалось только колючим тощеньким кустикам, и чахлой травке. Перед тем, как выбраться на оперативный простор довольно обширной каменистой равнины, Конан долго и тщательно осматривался. Однако, как ни странно, ничего подозрительного и никого живого не обнаружил. Вот, значит, как выглядит легендарное урочище Карадаг…

Он направился к небольшой как бы хижине, стоявшей на опушке не более чем в трехстах шагах от кромки тайги.

Всё верно: это оказалась землянка, занимавшая естественную яму в скале, и прикрытая сверху надёжным перекрытием из толстых стволов, ветвей, и лапами хвойных деревьев – сосны и ели. Конан не стал входить внутрь: он и так понял, что это жилище последних лютопсов. Однако судя по десяти деревянным каркасам-рамам, накрытым сверху настилом из досок и шкурами, раньше стражей Святилища было куда больше…

Никого живого в похожей, скорее, на казарму, чем на жильё, конуре, разумеется, не было. Как не имелось в ней и места, где можно было бы спрятаться.

Варвар двинулся дальше – туда, где у подножия отвесного серо-чёрного утёса, стоял Храм Червебога – или Великого Аттаху, как уже три сотни лет никто его не именовал.

Но Храм оказался куда крупнее, чем показалось Конану вначале – путь до него занял почти час. И только подойдя вплотную, киммериец смог по достоинству оценить масштабы монументального сооружения из аккуратно обработанных, и до сих пор блестящих полированными боками, немаленьких каменных блоков. Часть их уже вывалилась наружу из кладки, показывая, что таких слоёв из блоков внутри не меньше трёх. И пусть они уложены без раствора, и держатся только своим собственным весом, прочности конструкции это не снижает.