Конечная остановка

— Давай договоримся так, — сказала она. — Попроси у них сто тысяч франков. Это они смогут заплатить, а я, со своей стороны, обещаю тебе, что ничего никому не скажу. Но клянусь тебе, это послужит мне уроком. Мужчины впредь…

Она понизила голос.

— Не дай Бог, если кто-то из них попадет мне под руку!

Тут она внезапно заговорила тоном, каким обычно говорила с учениками, чтобы заставить их повиноваться себе. Он написал: «700 000». Это оказалось сильнее его. Он испытывал потребность мучить ее, чтобы отомстить… за все: за ночи, проведенные ею с Филиппом, и даже… но он с трудом подобрал слово… за ласку, которой ему всегда не хватало.

— Семьсот тысяч! — воскликнула она. — Ты с ума сошел! Послушай, Филипп. Я уже объясняла тебе, что когда отец продал свою скобяную лавку, он думал, что сможет жить на ренту. Но ты же сам занимаешься торговлей и прекрасно знаешь, что деньги с каждым днем обесцениваются. Ты хочешь разорить нас, да?

Она подождала ответа, потом сказала:

— Двести тысяч.

«НЕТ. 600 000».

На этот раз она просто расплакалась. Будучи не в состоянии говорить, она в свою очередь написала на том же листке шариковой ручкой, которую, видно, достала из своей сумочки: «300 000. Это все, что они могут».

Люсьен вернул листок.

«500 000 — МОЕ ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО. И ТЫ ПОКЛЯНЕШЬСЯ СВОЕЮ МАТЕРЬЮ, ЧТО НИЧЕГО НЕ СКАЖЕШЬ».

Она высморкалась. «Скобяной торговлей зарабатывают немало, — думал он. — Нечего рассказывать мне сказки!» Он забыл, что эти деньги он вернет, при условии, конечно, что сможет завладеть ими. Он влез в шкуру Филиппа. И упорно пытался навязать свою волю мужественного юнца. Она не подавала признаков жизни за дверью, и он переправил ей еще одну записку.

«КЛЯНИСЬ».

— Клянусь, — прошептала она.

Он сполз на пол, прислонившись спиной к двери. Он совсем обессилел, но зато одержал победу. Пятьдесят миллионов — это много, но с учетом существующих ставок сумма вполне разумная. Родители сразу же сделают все необходимое. Сегодня пятница. В субботу и воскресенье банки закрыты. Деньги они передадут в понедельник. Под покровом темноты. Дальше… что дальше, он не знал, там что-нибудь придумает. До сих пор ему неплохо все удавалось. Он встал, снова прислонился к двери. Никогда ему не забыть этой клетушки, едва освещенной свечой, этого неотвязного полумрака. Кончиком пальца он потрогал запекшуюся корку рыбы. Она была еще теплой. Он сочинил новое указание: «ЛОЖИСЬ. А ПОТОМ СКОРЕЕ ЕШЬ. ЭТО БЫСТРО ОСТЫВАЕТ».

Дождавшись скрипа пружин, он торопливо втолкнул еду через приоткрытую дверь. На этот раз она осталась лежать. «Наверно, я перестарался, — подумал он. — Попаду же я в передрягу, если она устроит мне голодовку!» Он долго стоял неподвижно. «Ясно. Хочет пронять меня молчанием. Ладно!» Он погасил свечу и вышел.

Теперь его преследовал страх, неведомый до той поры страх совершить ошибку, которая навлечет беду. На обратном пути он все время думал, откуда бы позвонить ее родителям. Ему вспомнилось, что в деле, о котором он недавно читал, преступник воспользовался телефонной будкой. Он знал одну на площади в порту Коммюно; но прежде надо заехать на почту и отыскать в справочнике телефон отеля. Элиан сказала: отель «Сантраль». Но возникла и другая проблема, которая требовала немедленного решения. Пятьдесят миллионов — это, вероятно, целая куча бумажек. Отец Элиан уложит их в чемодан. А может, и чемодана не хватит. Как привезти такую добычу на мопеде? И где ее спрятать? Чем больше он ломал себе над этим голову, тем больше осознавал предстоящие трудности. Все это слишком сложно для него. Он походил на канатоходца, у которого вдруг закружилась голова.

Он торопливо стал считать, сколько это будет: пятьдесят миллионов в десятитысячных ассигнациях?.. Число нулей совсем запутало его. Тогда он перешел на новые франки. Пятьсот тысяч по сотне. Результат его удивил. Всего-то пять тысяч купюр! Он пересчитал еще раз, едва не поехав на красный свет. Да. Пять тысяч купюр. А одна бумажка почти ничего не весила. Но надо все в точности выяснить: после ужина, когда он останется один, то взвесит несколько штук. Во всяком случае, можно требовать пятьдесят миллионов; пакет будет не слишком большим и не слишком тяжелым.

Остановившись у почты, он надел блокиратор на колесо мопеда. Не дай Бог, украдут в такой момент эту бесценную машину. Ему не пришлось долго искать номер телефона отеля. Если, к несчастью, родители Эли-ан выбрали другой отель, все пропало. Он двинулся по направлению к порту Коммюно; когда он проезжал мимо полицейского поста, его осенила одна идея. Конечно же, любой ценой надо завладеть выкупом. Получив деньги, он сможет сказать Элиан правду. Исход этого приключения, минуту назад казавшийся ему таким неясным, предстал вдруг во всей своей ослепительной простоте. Он понял, что ему следует сказать.