Конец Пиона

За спиной Мустафы сухо щелкнул выстрел. Солдат, стоявший у двери автомобиля, схватился за окровавленное лицо и, цепляясь пальцами за дверцу «Эмки», упал около ее колес. Выстрел прозвучал так неожиданно, что стоявшие рядом солдаты растерялись. Один из них попытался передернуть затвор винтовки, но тот почему-то не хотел поддаваться его усилиям. Второй солдат отскочил в сторону и укрылся за углом здания. Два выстрела прогремели почти слитно. Солдат с винтовкой в руках согнулся пополам и упал на снег. Пуля, выпущенная солдатом, пробила лобовое стекло и задела правое ухо водителя.

– Гони! – закричала Мустафе Зоя. – Гони!

Мотор машины взвыл, словно раненый зверь. «Эмка» рванула вперед, обдав лежащих на земле солдат облаком дорожной грязи. Из-за угла выбежал солдат и трижды выстрелил вслед удаляющемуся легковому транспорту.

– Ой! – вскрикнула Зоя и схватилась за шею.

– Что случилось? – закричал Мустафа и обернулся назад.

Зоя держалась за шею. Между ее пальцев обильно сочилась кровь.

– Потерпи, Зоя! Сейчас оторвемся от погони, и я тебя перевяжу, – прокричал Мустафа, ловко объезжая ямы.

Он посмотрел в зеркало заднего вида. В метрах ста от его машины двигался автомобиль погони. С каждой минутой расстояние между ними сокращалось.

– Нам лишь бы попасть в город, а там мы, Зоя, как рыба в воде! – выкрикнул он своей пассажирке.

Из преследовавшей машины засверкали огоньки выстрелов. Одна из пуль пробила заднее стекло и прошла в нескольких сантиметрах от головы Мустафы. Впереди показались пригородные строения.

«Посмотрим, что ты сделаешь сейчас», – подумал Мустафа, мысленно обращаясь к водителю преследовавшей автомашины.

Он снова резко свернул в переулок и помчался по дороге дальше, заставляя прохожих буквально вжиматься в стены домов. Машина преследования не смогла повторить подобный маневр: она с грохотом ударилась в угол дома и, перевернувшись на крышу, заглохла. Из нее с трудом выбрались трое окровавленных военнослужащих. Один из них сделал несколько шагов и повалился в сугроб.

Машина Мустафы несколько раз меняла направление движения, стараясь сбить со следа возможных преследователей. Лишь убедившись в безопасности, он остановил автомашину около дома Зои. Открыв заднюю дверь, он вытащил обмякшее тело радистки и на руках занес его в квартиру. Спустившись вниз, он схватил чемодан с рацией и вернулся обратно. Мустафа быстро снял с Зои пальто, шаль и стал перевязывать ей рану. Пуля пробила шею навылет и, по счастливой случайности, не задела сонную артерию.

– Потерпи, Зоя. Я сейчас привезу врача, – успокаивал ее Мустафа, не замечая, что женщина потеряла сознание.

Вспомнив о своей знакомой, которая работала в детской больнице, он сел в машину и помчался к ней домой. Недалеко от ее дома находился большой пустырь. Мустафа вышел из машины и, достав из багажника канистру с бензином, быстро облил им салон «Эмки». Достав из кармана пальто спички, он поджег ее. Машина вспыхнула, словно свеча. Перемахнув через забор, он направился к знакомой.

***

Капитан Дронов закончил доклад и, сложив бумаги в папку, направился на свое место. Комиссар государственной безопасности третьего ранга перевел взгляд на майора, начальника оперативного отдела наркомата.

– Что вы скажете, Герман Львович?

Майор поднялся с места и, расправив складки на гимнастерке, откашлялся.

– Капитан Дронов отчасти прав, товарищ комиссар. Это действительно были наши люди, в задачу которых входила организация захвата вражеской радистки. Мы ведем это дело, чуть ли не год и наработали достаточное количество материала, по которому был сделан вывод, что в этот вечер радист должен был выйти в эфир. Так оно и произошло. Мои люди, чтобы не вызвать у немецких агентов подозрения, были переодеты в форму солдат.

Он замолчал и снова откашлялся: видимо, от волнения у него першило в горле. Посмотрев в сторону капитана Дронова, он продолжил:

– Похоже, диверсанты поняли, кто перед ними, и открыли огонь по нашим сотрудникам. Преследование не принесло удачи: мы потеряли двух сотрудников НКВД.

Комиссар молчал. Рука его, державшая карандаш, нервно сжалась в кулак. Карандаш хрустнул и переломился пополам.

– Я все понимаю, Герман Львович. При разработке вражеской агентуры бывают ошибки, которые влекут за собой потери в личном составе, но мне непонятно, почему вы скрывали ее от меня, почему я об этом узнаю только сейчас?

В кабинете стало тихо. Майор виновато посмотрел на комиссара.

– Товарищ комиссар! Я не был на сто процентов уверен, что мы действительно вышли на эту группу. Я хотел убедиться и лишь после этого доложить вам.

– Вы же старый оперативник. За вашими плечами десятки лет работы в наркомате. Как вы могли без согласования с руководством проводить свою комбинацию? Вы знаете, что у нас в наркомате работает представитель Главка капитан Дронов. Это он должен был координировать все наши мероприятия по ликвидации немецкого подполья. Почему вы не доложили ему о том, что вышли на след немецкой радистки? Где сейчас она и ее водитель? Молчите? Плохо работаете, майор. Мне стыдно за вас.