Конец российской монархии

Оповестив сигналом стоявшую на рейде эскадру о своем «вступлении в командование флотом», лейтенант Шмидт обошел на мятежном «Очакове» всю эскадру кругом, приглашая ее присоединиться к восстанию[104]. Со многих судов революционизированные команды отвечали ему сочувствием. Не довольствуясь этим успехом, «командующий флотом гражданин Шмидт» — так именовал он себя — отправил телеграмму на имя государя, требуя немедленного созыва Учредительного собрания и смены министров.

Однако временная потеря сознания долга прошла на судах на сей раз довольно быстро под влиянием уговоров офицеров и более уравновешенной части судовых команд.

При вторичной попытке «Очакова» к объезду эскадры по нему был открыт огонь с судов и из орудий крепостной артиллерии. «Очаков» отвечал своими орудиями, но вскоре принужден был к молчанию. На корабле начался пожар, а через некоторое время над ним взвился и белый флаг сдачи. Главный виновник события лейтенант Шмидт пытался бежать, переодевшись в матросское платье, но был задержан, затем судим и расстрелян.

Мятеж, оставшись без руководителя, весьма скоро был потушен…

ПОЛОЖЕНИЕ В СТОЛИЦАХ

В Петербурге власть реагировала на беспорядки тем, что 26 ноября в помещении исполнительного комитета Совета рабочих депутатов был наконец арестован председатель этого Совета некто Хрусталев-Носарь[105]

. Это был еще молодой человек, если не ошибаюсь, помощник присяжного поверенного социал-демократических настроений, приобретший в то время большую популярность в столичной революционной среде. Арест председателя имел то значение, что им дискредитировался авторитет всего Совета; вместе с тем вносилось известное расстройство в его организационную деятельность, широко разросшуюся, и фактически свидетельствовалось о наличии у правительства еще достаточной силы и энергии.

В ответ на этот арест исполнительный комитет Совета выпустил особый финансовый манифест, коим населению предлагались меры, долженствовавшие, по мнению Совета, довести государство до финансового банкротства.

Манифест этот не получил, однако, ни широкого распространения, ни осуществления; деятельность же самого Совета рабочих депутатов после задержания его председателя значительно сократилась и закончилась произведенными в начале декабря арестами, а затем преданием суду всех членов того же Совета.

Не так дело обстояло в Москве. Там, подобно Петербургу, образовался свой Совет рабочих депутатов, который вместе с союзами Железнодорожным и Телеграфным взял на себя инициативу проведения политической забастовки в Первопрестольной. Работой этих организаций нормальный ход жизни в Москве стал нарушаться все более и более.

Городская атмосфера в этот период времени была накалена в той мере, что, например, известный русский талант — артист Ф. И. Шаляпин на парадном концерте, происходившем в Императорском театре, по требованию верхов театра спел известную народную песню «Дубинушка», в которой некоторые строфы, по мнению придирчивой цензуры того времени, имели революционный характер.

Значительная часть публики шумно аплодировала певцу и в хоровых местах песни подпевала ему, что придало всей сцене характер явной демонстрации и вызвало впоследствии большое раздражение в придворных кругах.

К началу декабря частичные забастовки в Москве стали принимать более общий и активный характер, вылившийся затем в форму весьма серьезного вооруженного восстания.

Ядро восставших образовали «дружинники», выставленные различными революционными организациями. С отчаянной решимостью вступили они в кровавую бойню с полицией и войсками, направленными властью против них. Поддерживаемые уличной толпой, они руководили постройкой баррикад, предназначавшихся для преграждения свободного сообщения по городу; сами же действовали вне этих баррикад по преимуществу вразброд, становясь таким образом почти неуязвимыми для власти. В критические минуты они беспрепятственно уходили, пользуясь проходными дворами и лабиринтами зданий. У них, словом, была своя тактика, умело приспособленная к условиям боя в черте большого города.

Водворение порядка в Москве было делом крайне трудным, ибо местные войска сами подпали под влияние революционной пропаганды, самое же восстание поддерживалось многочисленными рабочими. Особое упорство проявила рабочая Пресня, для усмирения которой пришлось прибегнуть даже к силе артиллерийского огня.

Руководивший подавлением беспорядков московский генерал-губернатор адмирал Дубасов[106] настойчиво требовал присылки в Москву подкреплений из Петербурга. Но откуда же их было взять, когда сама столица нуждалась для обеспечения в ней порядка в сильном и надежном гарнизоне!

Только с большим трудом петербургским военным властям удалось перебросить в Москву Семеновский гвардейский полк и в дополнение к нему послать подкрепление из Варшавы. С прибытием их московские власти стали постепенно хозяевами положения, и дело водворения порядка пошло успешнее.