Конец российской монархии

Восстание, начавшееся 9 декабря, было окончательно потушено 17–18 декабря. Оно доставило много волнений и забот центральной и местной властям. В результате его — сотни убитых и раненых.

Уличные столкновения имели место и в некоторых других городах России, но нигде они не доходили до размеров московских.

ПЕРВАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДУМА. ВЫБОРГСКОЕ ВОЗЗВАНИЕ

Если не ошибаюсь, 23 апреля 1906 г. был назначен торжественный прием в Зимнем дворце членов обеих законодательных палат: обновленного выборными членами Государственного совета и впервые собиравшейся Государственной думы.

Стоял редкий для нашей северной столицы теплый, солнечный весенний день. Все в природе пело о жизни и ее радостях.

Этому настроению природы, несомненно, вторили сердца всех русских людей, понимавших важность и торжественность встречи монарха с людьми, избранными его народом.

Я прошел в Зимний дворец в одном мундире из своей казенной квартиры, находившейся в здании Главного штаба и выходившей окнами на Дворцовую площадь, залитую солнцем и кипевшую оживлением.

Ко дворцу подъезжали экипажи, от самых роскошных до простых «ванек». Последние подвозили народных избранников, на коих главным образом и останавливалось внимание шумевшей толпы.

По широким лестницам поднимались они наверх в простых темных одеждах, еще не виданные теми коридорами и золочеными залами, в кои эти люди вливались. Они устанавливались по указаниям блестевших своими мундирами и интонировавших своими жезлами церемониймейстеров.

По другим лестницам залы дворца наполнялись военными и гражданскими чинами, сверкавшими золотом и серебром своих мундиров и орденов.

В определенный час началось шествие. Члены Государственного совета и Государственной думы должны были собраться в большом зале, куда к ним намеревался выйти государь.

Чинно, по двое, проходили мимо нас народные избранники. Мы жадно вглядывались в их лица, ловили обрывки их фраз, стремясь разгадать, с какими мыслями и заданиями с мест съехались они сюда из различных уголков нашей обширной Родины для законодательной работы.

— Кто намечается председателем Думы? — спросил кто-то из нас.

— Муромцев Сергей Андреевич[107], из Москвы, — ответили ему из проходивших рядов.

— Кто такой Муромцев?

— Известный в Москве профессор-юрист, адвокат и общественный деятель…

Многие слышали эту фамилию впервые, но уже одно то, что председателем Думы намечается лицо из Первопрестольной, да к тому же из профессоров Московского университета, служило в наших глазах признаком хорошо обдуманного выбора. Патриотический характер будущей Думы являлся, по-видимому, обеспеченным.

Я не был в зале, куда император Николай в сопровождении большой и блестящей свиты вышел для встречи членов обеих палат.

Но бывшие передавали, что речь государя была им произнесена с большою торжественностью, спокойно и уверенно.

В этой характеристике царских слов передававшие хотели найти уверенность, что раз взятое верховной властью направление изменено не будет.

Государственная дума первого созыва, собранная по закону 12 декабря 1905 г., была открыта 27 апреля 1906 г. Знаменательная дата! Отказ от самодержавия и вступление России на новый путь представительного строя! Начало осуществления надежд либеральных кругов России и обещаний Манифеста 17 октября! Тесная совместная работа правительства и народных избранников!

Увы! Ни то, ни другое, ни третье…

«Государственная дума — собрание революционеров, которое необходимо разогнать возможно скорее» — так думало правительство, и в таком духе высказывались отдельные его члены.

«Мы не подготовлены к конституционному правлению. Это вина Н. (Николая Николаевича) и Витте, что вообще существует Дума», — писала императрица, правда, много позднее, но слова эти выражали точно ее неизменно недоброжелательное отношение к Думе.

В свою очередь, и члены Думы, едва съехавшись в столицу, почувствовали сомнение в возможности совместной работы с правительством.

Граф Витте, по инициативе которого Дума собиралась, неожиданно ушел с поста председателя Совета министров и был заменен на этом посту Горемыкиным, тем самым Горемыкиным, который определеннее других высказался 17 октября о нецелесообразности издания манифеста.

Собравшись в Таврическом дворце, сгорая стремлением к законодательной работе, Дума не могла приступить к таковой из-за отсутствия соответственных законопроектов. Правительство, собрав Думу, встретило ее с пустыми руками; оно не приготовило ни одного законопроекта, который вытекал бы из положений, обещанных Манифестом 17 октября. По вопросам обороны была попросту прекращена всякая законодательная работа. Все эти условия не могли не способствовать уходу Думы первого созыва в сторону страстной и суровой критики существовавших порядков, производившей, в свою очередь, раздражение в правительственных сферах.

Таким образом, вместо совместной работы предстояло продолжение борьбы, только перенесенной в стены старинного Таврического дворца.