Конкистадоры Гермеса

В данный момент каждый из девяти офицеров, находящихся на мостике, отвечал за свое направление — связь, наземная операция, контроль за “Измаилом”, координация действий истребителей и торпедных катеров. Общее командование осуществляли совместно ИР и капитан Ярцев, один я занимался совершенно бесполезным делом; следил за каналом линии Планка, по которому в “Бронзовую Комнату” на станции “Кронштадт” передавались все доступные сведения с места проведения операции. Корректировать действия капитана я не имел права, за исключением случая, когда будет получен недвусмысленный приказ из Солнечной системы.

— Второе звено — на перехват цели 12, — рявкнул Ярцев.

Я повернулся к тактической панели, на которой отображались все искусственные объекты, находящиеся в пространстве пяти кубических световых минут вокруг “Измаила”, — мерцающая красная точка ползла к точке входа на Эпсилон Индейца.

Дело ясное — не надеясь на Планкову связь, американцы отправляют гонца за помощью, а возможно, пытаются немедленно эвакуировать важных персон на одном из миноносцев. В любом случае подкрепления они получат не раньше чем через четыре с половиной часа — это лишь время путешествия по Лабиринту в эту звездную систему, а еще надо учесть срок прохождения приказов по инстанциям, подготовку кораблей, разгон и так далее. Значит, у нас есть минимум шесть—семь часов Адмирал Ямамото о такой форе мог лишь мечтать!

Это был самый настоящий разгром. После птолемеевских доработок и реконструкции реакторов энергетические ресурсы нашего корабля были на два порядка выше, чем у любой боевой единицы иных сверхдержав, в результате чего резко усилилась мощность лазерных установок и надежность защитных экранов — “Измаил” за две с небольшим минуты сжег все до единого миноносцы гигаваттными лазерами. Пытавшийся удрать корабль настигла торпеда — в вакууме засияло бело-золотое облако. Истребители, будто волки, гонящие оленя, прорвались к боевому кораблю, состыкованному с похожим на огромную личинку танкером, уничтожили их обоих термоядерными зарядами, затем начали охоту за транспортами.

“Кронштадт” молчал — гам самым внимательным образом следили за ходом боя, но вмешиваться не решались. Результаты атаки превзошли все мыслимые ожидания, с момента выхода на дистанцию боевого соприкосновения прошло всего шестнадцать минут по земному стандарту, а мы успели нейтрализовать основные силы противника, подавить противовоздушную оборону на планетоиде, десантировать пехоту и выйти к орбитальной гавани — судя по перехвату единичных переговоров, противник пребывал уже не в панике, а в полнейшем смятении, близком к прострации.

Еще бы! Потеряны управление и связь, флот дезорганизован, оставшиеся в живых командиры не знают, что делать, отступление (бегство…) невозможно, ибо судно более всего уязвимо при разгоне до точки входа в Лабиринт — оно не в состоянии маневрировать, уходя от обстрела. Ситуация крайне неприятная, точнее — безнадежная.

— Они начали передавать на всех волнах просьбу о прекращении огня, — хладнокровно сообщил связист. — Готовы сдаться!

— Теми огня не снижать, — жестко ответил Ярцев, в точности следуя инструкции Генштаба.

Всё правильно. Сейчас нельзя допустить никакой мягкотелости, а на Гаагскую конвенцию нам, откровенно говоря, плевать — с юридической точки зрения “Измаил” напал не на флот другого государства, а на пиратскую базу, тут разговоры о правилах ведения войны неуместны. “Бородинцы” вполне в состоянии взять пленных на планете, захватывать чужие корабли нам теперь совершенно незачем, даже ради информации с их бортовых компьютеров. Будут пленные — замечательно, в ведомстве адмирала Бибирева с ними проведут задушевную беседу, а затем ликвидируют. Не будет — тоже хорошо, не придется брать грех на душу. Мы не звери, мы просто деремся за свою страну и за свое будущее — согласно доктору Фрейду, в основе человеческой жизнедеятельности лежит инстинкт выживания индивидуума и его биологического вида. Америкосы в аналогичной ситуации поступили бы точно так же.

Как абсолютно справедливо утверждал основатель ордена Иезуитов святой Игнатий Лойола, “цель оправдывает средства”. Только он подразумевал, что “цель” — это спасение души, и ради такого дела можно пожертвовать чем угодно, а мы руководствуемся несколько другим принципом: спасать надо Империю и самих себя. Пусть даже за чужой счет, мы заокеанским буржуям ничем не обязаны.

— Базовая станция противника — прямо по курсу, — напомнил о своем существовании ИР. — Расстояние сто шесть километров. Включаю двигатели торможения, уравниваю векторы скоростей, цель может быть поражена немедленно.

Вокруг платформы-гавани вовсю шныряли наши истребители, поодиночке отстреливая челноки, пытавшиеся стартовать с корабля-носителя. Сама станция, уже поврежденная ракетами, вяло огрызалась редкими выстрелами тактических орудий, непрерывно транслировался сигнал “MayDay” и короткое сообщение о нападении неизвестных судов без опознавательных знаков. Вскоре последний передатчик умолк.