Консервативный вызов русской культуры - Белый лик

М. Н. Русско-немецкий союз возможен, лишь если в одной из наших стран к власти придут патриоты-христиане с пониманием религиозного масштаба сопротивления "новому мировому порядку". У России шансов на приход к власти таких сил гораздо больше. В отличие от Германии, русские патриоты не уничтожали "мировую закулису" по расовому признаку. Наоборот: она нам в 20-30-е годы устроила русский "холокост". И сейчас ей труднее подавить русское возрождение: тут некий психологический маятник двинулся в другую сторону, против них. Нам важно не сорваться в ответный экстремизм. Наше оружие - откровенное слово и духовная мудрость. А такие качества русское патриотическое движение не сможет обрести вне Православия, вне Церкви. Без этого невозможно ни личное соответствие задаче, стоящей перед Россией, ни верное понимание ее масштаба. Тут нам всем еще многому надо учиться.

Владимир Максимов

Максимов Владимир Емельянович (настоящее имя Лев Алексеевич Самсонов) родился 27 ноября 1930 года в Москве, скончался 26 марта 1995 года в Париже. Похоронен на русском кладбище Сен-Женевьев-де Буа под Парижем. Отец погиб на фронте в 1941 году. Максимов еще мальчиком, после четырех классов обучения, стал бродяжить, в 16-летнем возрасте был осужден на 7 лет, пытался бежать. Был освобожден по состоянию здоровья. Работал на стройках и в экспедициях на Севере и в Сибири. С 1952 года осел на Кубани, где и стал пробовать себя в творчестве. Писал стихи, печатал в местных краснодарских газетах, затем становится профессиональным журналистом, в 1954 году переезжает в Черкесск, где у него вышел первый сборник стихов и поэм. В 1956 году, уже литератором и журналистом, возвращается в Москву, где включается в литературную жизнь, печатает в столичных изданиях свои статьи и очерки, переводит стихи национальных поэтов СССР. Повесть "Мы обживаем землю" вышла в свет в известном сборнике "Тарусские страницы" в 1961 году, редактируемом К.Паустовским, другая его значительная повесть "Жив человек" появилась в 1962 году в журнале противоположного направления, в "Октябре", руководимом В.Кочетовым. Он стал постоянным автором и членом редколлегии журнала до конца шестидесятых годов.

В 1963 году был принят в Союз писателей СССР. Как писателю, ему был близок на первых порах ранний Максим Горький. Такой же бродяга с неустроенной, но яркой жизнью. В своих повестях, построенных часто на автобиографическом материале, Владимир Максимов показывает героев, находящихся в конфликте с обществом. Подобная проза с неизбежностью привела Максимова в оппозицию к режиму. Но он далек от либералов-шестидесятников, скорее погружается в христианские мотивы. Обращение к Богу - единственное спасение от жестокости окружающего мира. Ему становится близок Достоевский. "Можно без преувеличения сказать, что Достоевский сформулировал психологию и мировоззрение, в частности, моего поколения",- признавался писатель позже в "Континенте". В начале семидесятых годов широкое распространение в самиздате получили его не принятые к публикации повести "Семь дней творения" (1971) и "Карантин" (1973). Резкая критика властей привели к исключению из Союза писателей 26 июня 1973 года. Его книги охотно печатают за рубежом, в самом антисоветском издательстве "Посев", переводят на все европейские языки. Зимой 1974 года вместе с женой он выезжает из Советского Союза во Францию. Пожалуй, по своей значимости Владимир Максимов в эмигрантской литературе своего времени едва уступал Александру Солженицыну, с которым он то сотрудничал (в частности, название журнала "Континент" предложил Максимову Солженицын), то открыто враждовал. Общим у них всегда оставалось неприятие либеральной интеллигенции. Если Солженицын заклеймил трусость, конформизм и антирусскость отечественных либералов в знаменитых статьях "Образованщина" и "Наши плюралисты", то Владимир Максимов вызвал огонь на себя не менее знаменитой "Сагой о носорогах". В эмиграции также были написаны Максимовым романы "Ковчег для незваных", "Прощание из ниоткуда", "Заглянуть в бездну" и "Кочевание до смерти". Владимир Емельянович всегда был сторонником особого русского пути развития и, естественно, как и многие другие лидеры эмиграции, настороженно отнесся к перестройке, а затем и вовсе перечеркнул ее в своем сознании. "Никто из нас, кто боролся с коммунизмом, не представлял последствия..."- писал он в 1993 году. Он категорически не принял расстрел Дома Советом ельцинским режимом, опубликовал вместе с Синявским и Едигесом протест в российской печати, стал активно сотрудничать в оппозиционной печати, в "Завтра" и "Правде". "После этого расстрела у меня с вами расхождений нет",- сказал он мне в первый же после октября 1993 года свой приезд в Москву. Основанный им журнал "Континент" объективно считается самым художественно и общественно значимым журналом русской эмиграции восьмидесятых годов. Его путь - это путь честного бескомпромиссного русского художника двадцатого века.