Как это часто бывает, разбираемый стиль избегает точных определений, и его приходится описывать в сравнительных терминах. Направленный по утверждениям его создателей на удешевление строительства, рациональность архитектуры, он стремился уйти как можно дальше от канонов буржуазности, воплощенных в стилях Арт-нуво и Модерн, которыми увлекались окультуренные новые богачи – купцы и промышленники начала 20 века. Мозаикам, витражам, оконным рамам, напоминающим цветы лотоса, и вычурным балконам он противопоставил бетонные постройки с целым рядом новых (или видоизменённых) архитектурных элементов в виде подвешенных в воздухе многоэтажных полуцилиндров-эркеров, окон, встроенных в углы дома, непрерывных балконов вдоль всех квартир на этаже, выступающих из стены частей комнат с целью добиться вместо плоских стен трехмерности у выходящих на улицу поверхностей. К счастью конструктивизм, рожденный революционным, анти-буржуазным порывом европейски ориентированных идеалистов, избежал пагубного пересечения с тупиковой архаикой стилей «рюс» и «нео-готик», образцы которых до сих пор появляются на свет в Москве и подмосковных особняках и гостиницах, построенных по заказу новоиспеченных богатых патриотов всех периодов русского 20 века. В то же время нельзя отрицать, что многие находки творцов предшествующего стиля Модерн, нашли место и в конструктивистских дизайнах. Главное для меня отличие выходит на первый план при более пристальном взгляде на устройство жилых помещений – это осуществление мечты утопистов-социалистов всех времён: отказ от семьи, как автономной единицы общества, и замены её коллективом, где каждый находится под пристальным вниманием соседей и управляющих органов (даже если это – органы самоуправления). «Конструктивизм должен стать высшей формальной инженерией всей жизни», – было сказано в первом же номере журнала «ЛЕФ», рупоре литераторов «Левого фронта искусств», выразителей идеологии новой власти, как им тогда казалось.