Конторщица

– Это вообще не проблема, – спокойно сказала я и Иван Аркадьевич аж бросил прикуривать новую сигарету.

– Давай-ка в этом месте подробнее, – тихо произнес он, и я поёжилась. Хозяин кабинета умел давить.

– Я на днях была по делам в типографии, и директор говорил, что их международный корреспондент вернулся откуда-то из Латинской Америки вроде, точно не помню, где писал репортажи об апартеиде. Я еще тогда подумала, что было бы интересно, чтобы этот журналист выступил перед нашими рабочими депо и рассказал, как местные партизаны ведут освободительную войну с капиталистами и эксплуататорами. А то задолбали уже эти наши романтические заседания – то влюбленных порицаем, то к посевной готовимся.

– Хм, интересные у тебя знакомые, я посмотрю, – как бы про себя протянул Иван Аркадьевич. Он заметно оживился, лицо чуть порозовело.

– Дак, это же сосед мой, – отмахнулась я. – Меня Гиржева отправила в типографию объявление в газету давать, а там смотрю – сосед мой. Вот и перекинулись парой слов. Им, кстати, тоже просветительские мероприятия "с народом" нужны.

– Так, – сказал Иван Аркадьевич, крутя диск телефона, – и как ты говоришь, его зовут?

– Иван Трофимович.

Иван Аркадьевич очень быстро договорился с моим соседом. Мероприятие должно было произойти через два дня, и меня обоюдным согласием обе стороны решили сделать ответственным организатором.

Ну, а я что – я только "за".

– Что тебе еще? – видя, что я не ухожу, спросил Иван Аркадьевич, но уже не так хмуро.

– Документы, – напомнила я.

– Что документы? – не понял Иван Аркадьевич и брезгливо заглянул в грязную чайную чашку.

– Вам нужно восстанавливать какие-то документы, – подсказала я. – И я – именно тот человек, который умеет это делать быстро и качественно.

– Ты даже не представляешь, сколько там всего, – закручинился опять Иван Аркадьевич.

– Не имеет значения, – отмахнулась я. – Я сделаю все очень быстро. Если нужно ускорить процесс – давайте привлечем, к примеру, Аллочку или еще кого, пусть мне носят, складывают, в общем, делают всё, что я скажу. Мы все сделаем в срок.

– Да ты понимаешь, что, если эти курицы пронюхают, чем мы тут занимаемся… – почесал макушку озадаченный Иван Аркадьевич.

– Если дело секретное, мы можем работать по вечерам и на выходных, – ответила я.

– Хм… – задумался Иван Аркадьевич. – Ладно. Я сделаю пропуски. Чтобы вас впускали по вечерам. На две недели вполне хватит. Сегодня уже не успею, жаль, Бабанин уехал, вызвали наверх. А вот завтра начнем. Еще же Алю можно привлечь. Ну, Алевтину Никитишну.

– Прекрасно, – улыбнулась я. – Втроем мы быстрее справимся.

– Вчетвером. Ты чаю хочешь? – вдруг спросил повеселевший Иван Аркадьевич.

– Нет, – отказалась я (у меня еще с той, прошлой жизни, принцип – не пить с руководством чаи-кофеи, ибо чревато).

– А я страсть, как крепкого-крепкого чаю хочу, – сказал Иван Аркадьевич и устало потер виски. – Скажи Аллочке, пусть сделает мне чай с лимоном и покрепче. И три ложки сахару. А эту чашку пусть заберет.

– Я сама заберу, – улыбнулась я и прихватила грязную чашку. Я была довольна, что мне есть чем отблагодарить этого хорошего человека, который помог мне в трудную минуту. А готовить материалы для всяких комиссий я умею ювелирно. Знал бы Иван Аркадьевич, сколько таких комиссий, в том числе заказных, мне довелось отбить в той жизни и какого уровня они были.

Выходя из кабинета, я заметила, как Иван Аркадьевич уже улыбается, задумчиво уставившись в потолок.

Вот и замечательно.

Кстати. Про Лактюшкину и ее банду он так и не спросил…

В дамской комнате на нашем этаже было всего одно зеркало. Сполоснув чашку Ивана Аркадьевича, я решила заодно подправить прическу – волосы начали отрастать и уже чуть топорщились, приходилось постоянно поправлять. Есть такая неудобная длина, когда уже не коротко, но еще не длинно, а ложиться правильно волосы не хотят. Тем более у Лидочки волосы росли, как оказалось, перпендикулярно голове, и, если длина была вот такая, как сейчас, – приходилось на затылке и макушке приглаживать. Я намочила ладонь под струей воды и попыталась уложить непослушный ежик согласно законам гравитации.

За этим занятием меня и застала наша незаменимая общественница Зоя Смирнова. Небрежно кивнув, она вытащила коробочку с тушью, поплевала, повазюкала и принялась сосредоточенно намазывать ресницы щеточкой, высунув от усердия язык. Молча мы занимались каждая своими делами.

Вошла тетя Нина с чайником, мы отодвинулись, чтобы она набрала воды. Вода бежала медленной ленивой струечкой, и Зоя аж приплясывала от нетерпения. Когда тетя Нина ушла, Зоя не выдержала:

– Говорят, ты уже в личной трехкомнатной квартире живешь? – подчеркнуто равнодушно спросила она, бросив косой взгляд на мои новые джинсы.

Я молча пожала плечами, сражаясь с особо непослушным вихрем.

– Говорят, ты из-за этого с мужем развелась, – не унималась Зоя, вновь принявшись красить ресницы и параллельно отслеживая мою реакцию.