Читаем Контра полностью

На следующий день, как раз после обеда, когда Саша давал последние пояснения своим ученикам, так сказать: "Доводил до сведения персонала, особо ценные указания по изготовлению первого прототипа протеза" — прервался только тогда, когда появился очередной гость. И он, как позднее выяснилось, был наилучшим доказательством правоты поговорки: "Незваный гость, хуже татарина". — Этим, так сказать, "кочевником", оказался граф Мусин-Елецкий, младший. Он, пользуясь правом лучшего друга, и допустимых для него вольностей, ворвался в мастерскую, не дожидаясь пока о нём доложат. С ходу поздоровавшись, оказался рядом с хозяином поместья, потискал Сашку в своих крепких объятьях и, как ни в чём не бывало, вежливо улыбаясь, поинтересовался здоровьем графа. И не преминул задать вопрос: "Насколько успешно идут дела в его в артели?" — Услышав, что всё хорошо и более того, Александр готов досрочно погасить все свои долговые обязательства перед семьёй Мусин-Елецких. Изобразил радостное удивление. Затем Мишка, пройдя за другом в кабинет, увидел предназначенный для него увесистый кошель; заглянул в него, и искренне обрадовался тому, что в нём увидел. После чего, приняв шутливо величественную стойку триумфатора, сказал:

— Алекс, я никогда в тебе не сомневался. Да и мой папа́, будет рад такому подарку. Тем более, ты рассчитываешься с ним не облигациями российского казначейства, кои от нас получил, а золотыми, британскими фунтами. В нынешней экономической ситуации, когда наши деньги быстро обесцениваются, мы о такой удаче не могли даже мечтать.

— А что ты хочешь, Михаэль, идёт война с Османами. И против нас, по непонятной для меня причине, ополчился весь мир. А это, увы, не очень хорошо сказывается на экономике нашей державы.

— Вот именно. Война идёт на нашей территории. Тем хуже то, что с недавних пор, по столице поползли нехорошие слухи, что в этом году, нас ждёт жуткий неурожай.

— Брехня всё это, быть такого не может. По крайней мере, на моих полях хлебушка уродилось столько, что я дал распоряжение о строительстве дополнительного, большого зернохранилища. Боюсь, что не успею его реализовать до наступления дождей. Да и ещё одна беда, подозреваю, что в уборке урожая, будут участвовать не только все мои гайдуки, но и нанятые в артель мастеровые. Разумеется, будут помогать по мере своих скромных возможностей. Иначе боюсь, крестьяне с этой страдой не справятся.

— Да и на моих, то есть, землях моей семьи, та же самая картина. Но в городах, среди мещан, только и муссируются слухи о приближающимся голоде. Говорят, что встречаются видаки, утверждающие, что видели опустевшие поля, кое-где они были сожраны полчищами саранчи, а где-то убиты засухой.

— Не знаю, не слышал такого. Хотя недавно, на днях, я побывал в столице. И правда. Обратил внимание на то, что цены на продукты сильно выросли. Вот только не придал этому особого значения.

— Это всё потому, Алекс, что ты живёшь жизнью затворника и ничего вокруг себя не замечаешь. Вот я, для поддержания нужных связей, регулярно обращаясь в высшем свете. Поэтому знаю, что даже в нашей среде, поползли вредные разговоры о том, что не стоит спешить с реализацией собранного зерна. Необходимо немного подождать, и то, не стоит выставлять на продажу слишком много, не дай бог, на следующий год и в самом деле случится неурожай. К чему уже сейчас есть некоторые предпосылки. Мол знающие люди об этом давно говорят.

— Это кто же у нас такой умный?

— Кто именно ведёт такие беседы, я не интересовался. Но всё же, уже появились те идиоты, кто решил последовать этому "мудрому" совету.

— Ага. Не имея хороших хранилищ, эти придурки додержат свой урожай до появления в нём гнили. А затем, будут метаться со своим порченым зерном, пытаясь хоть что-то за него выручить. Правда, если до этого момента, горожане, не подымут голодный бунт и в праведном гневе, не придадут их владения кровавому разору.

— Ты думаешь, что такое возможно?

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Стилист
Стилист

Владимир Соловьев, человек, в которого когда-то была влюблена Настя Каменская, ныне преуспевающий переводчик и глубоко несчастный инвалид. Оперативная ситуация потребовала, чтобы Настя вновь встретилась с ним и начала сложную психологическую игру. Слишком многое связано с коттеджным поселком, где живет Соловьев: похоже, здесь обитает маньяк, убивший девятерых юношей. А тут еще в коттедже Соловьева происходит двойное убийство. Опять маньяк? Или что-то другое? Настя чувствует – разгадка где-то рядом. Но что поможет найти ее? Может быть, стихи старинного японского поэта?..

Александра Борисовна Маринина , Александра Маринина , Василиса Завалинка , Василиса Завалинка , Геннадий Борисович Марченко , Марченко Геннадий Борисович

Детективы / Проза / Незавершенное / Самиздат, сетевая литература / Попаданцы / Полицейские детективы / Современная проза
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза