Контракт со смертью

Довольно часто обращаются с просьбой отыскать наших земляков, мобилизованных и направленных за «ленту». Кого-то удалось найти, кто-то отозвался уже из госпиталя, кто-то, к сожалению, погиб или пропал без вести, что равнозначно гибели или плену. Понятно, что одному не под силу получить даже толику нужной информации — такого бардака в учётах трудно представить, в военные билеты не записываются номера частей и иные сведения, у комвзводов, комрот, комбатов нет сведений о списочном составе вверенных подразделений, сами бойцы знают своих командиров исключительно по позывным, и то не всех, и т. д. Складывается впечатление о намеренности (злонамеренности, а не халатности) подобного отношения, за которыми могут стоять финансовые интересы штабной сволочи.

Слава богу, за «лентой» постоянно работают мои друзья, которых привлёк к «факультативной» работе по розыску — ворчат, но помогают. И всё-таки нужны помощники, нужна «группа товарищей» здесь, на месте, хотя бы для собора информации.

Важная часть — психологическая помощь родным. Особенно потерявшим сыновей, мужей, отцов, братьев. Нужны психологи, необходимо проникновенное слово пастыря и просто участие и сочувствие. Забюрокрачивание этого важнейшего направления властью приведет только к его девальвации. Полагаем, что это вполне по силам общественным движениям. Опять-таки кто возьмёт на себя это бремя — сильнейшая психологическая нагрузка не каждому по плечу: очень быстро выхолащивает, и ты выгораешь изнутри.

Третье — просто материальная и психологическая адресная помощь самим бойцам-землякам. Тем самым они не будут чувствовать себя оторванным от дома. Нужны добровольцы для налаживания канала Белгород — передовая. Риск? Безусловно. Но риск меньший, нежели у тех, кто ежедневно и ежечасно под огнём врага.

Четвёртое — розыск находящихся в плену или установление судеб пропавших без вести. Украинская сторона, бахвалясь, выкладывает документы наших погибших/захваченных бойцов. Надо наладить связь через социальные сети с той стороной, чтобы выяснять судьбу человека, чьи документы оказались у врага. Думаю, что необходимые службы помогут в этом (как помогали и раньше).

Вряд ли действенная помощь будет по этим проблемам со стороны минобороны — уже обожглись равнодушием. Надо работать самим. Мы обсуждали уже эти проблемы, пока в узком кругу единомышленников. Может быть, не правы. Может быть, пусть всё идёт как идёт. Но точечно и адресно мы всё равно будем работать, хотя нельзя объять необъятное. Ищем волонтёров.

5

Пожалуй, ни из одной поездки не привозил столько материала, как из этой. А теперь в некоторой растерянности: с чего начать? Доставка гуманитарки изначально шла факультативно — так уж получилось, что на первый план вышла другая работа: поиск белгородцев, организация безопасности, логистика, «обеспечение» необходимыми сюжетами съёмочной группы нашей киностудии «Огненный рубеж». Ну и самое главное, что никак не получалось сделать за последний месяц, а теперь вопреки всему получилось, — захват одной импортной «игрушки». Это была целая операция по законам приключенческого жанра, но об этом потом. Главное, что охота за ней увенчалась успехом.

Прежде о «мирном»: о составе «экспедиции». Режиссёр Дар Шиляев, оператор и президент киностудии Виктор Меркулов, гендиректор «Губкин полимер» Сергей Волосатый, поэт и бард Валерий Халанский. Эта первая группа на двух машинах заходила с юга, с ростовского направления на Донецк. Вторая — Витя Носов и я — шла с севера через Луганск. Точка сбора на следующие сутки — Иловайск.

Группа Дара доставила тактические носилки в госпиталь и гуманитарку для бойцов. Накануне встретились с Эдуардом Басуриным, решили проблему аккредитации, на ночь перебрались в Макеевку. Конечно, выбор не самый лучший — город беспокойный, хотя «тихих» городов на Донбассе нет. Одно название, что спали — и с вечера, и ночью, и утром всё шли и шли «подарки» Зеленского, работала ПВО, в ответ «отсыпали» наши. Спозаранку созвонились, уточнили место встречи, скорректировали время.

Впрочем, о работе группы они расскажут сами, а пока о тактических носилках, разработанных заводом Сергея Евгеньевича Волосатых. Мы опробовали их перед отъездом: в роли раненого — Дар, мы эвакуаторы. Все довольны — носилки функциональны. Осталось проверить их в деле. Кто знал, что спустя трое суток на демонстрационном экземпляре носилок те же самые «эвакуаторы» будут вытаскивать раненого бойца. Но об этом отдельный рассказ.

6

Итак, шли вторые сутки нашего пребывания на Донбассе. Между группами почти три сотни вёрст. На предельной скорости мчимся «на соединение» — отныне нам работать вместе, но всё равно опоздали на два часа: задержались сначала в госпитале, а потом в Шахтёрске: там наши сбили украинскую «сушку», поэтому точку встречи пришлось изменить на Докучаевск. У нас луганская симка, у них — донецкая, поэтому связи нет, а рацию мы умудрились «посадить» — по неосторожности осталась включенной и разрядилась.