Копье Вагузи

– Ким умён, как златоусый и старый, – Жаф важно подтвердил мысль Шрона. – Мы рады, что он в Горниве должен теперь объявиться. Пусть там и остается. Нам живой князь нужен. Пусть оберегает. Конечно, пока что Кух в горячке, и все его замыслы не исполняются… Но вдруг у «хозяина» и иные исполнители есть? Мы ничуть не продвинулись в понимании: кто за убийством стоит? Ар-Лимы? Они нам, семье Нашра, всегда были близки. Но даже я скажу по совести, власть они очень любят. Прежде дружбы ставят и выше глубинного понимания чести. С Горнивой у них теперь великая вражда начнется.

– За пустоши, – понимающе кивнул Ларна.

– Именно. По суше новый путь от Горнивы к югу пока что предложен Чашной мимо земель ар-Лимов, прямиком к Шархам и Рагам. Чем не причина для заговора? Посерьёзнее места в списке почётного оглашения… – Шрон поник усами. – Трудное время. Вас рад видеть, сердца мои бьются и трепещут. Но и вам скажу: уплывайте из Усени скорее. Опасно здесь, ох-хо… Два дня отдохните и вперед, в Сингу. Там выловите негодяя Ронгу, он друг вам и послушает вас. Путь пешим ходом бежит в Горниву. Если что, очень даже толковая помощь для князя – боевой выр столь изрядных размеров. Юту тоже пристыдите. Должен поспешать домой, братья ждут его. Да ещё напомните, долг за ним: псов прислать сюда и в Горниву тоже, пожалуй. Исполните мои поручения?

– Сам лично выловлю молодняк и так воспитаю, панцири будут гудеть до осени, – усмехнулся в усы Ларна. – Ну что, в особняк пока направимся?

Я слушала разговор в послуха. Не по моему складу ума дела обсуждаются, не для вышивальщиков они. Узор столичных интриг – это сплошь белые нитки, корысть да жадность, расчёт да зависть… Мне глянуть на такое тошно, особенно теперь, когда нитки сами лезут в глаза. Год назад, когда я жила ещё в Безвременном лесу и была куда как помладше умом, я тоже видела нитки отчётливо. Теперь припоминаю: они так же точно в глаза лезли и казалось – об каждый узел я спотыкаюсь. Позже неприятное ощущение прошло, сгинуло. Я в большой мир вышла, можно сказать – за порог шагнула. Повзрослела и взялась за дело. Точно, как мне Ларна и объяснял. Значит, и в этот раз обойдётся. Надо снова дело себе искать большое, новое. И я знаю: оно ждёт меня на севере. Пока же самое время прочесть письмо Скрипа. Надеюсь, оно поможет снять с души камень вины. Вот ведь ещё один человек, которому я смотала клубок, всунула нитки в руку и тем принудила к переменам. Что он скажет о моем шитье?

«Тингали, пишу в спешке и потому без «брэми» и прочих глупостей. Твой клубок оказался весьма сильной вещью. Всю мою жизнь он перевернул… Ухожу, назад не вернусь и дома более нет, и всего иного, что я накопил в столице – уважения, связей, приятелей. Враги, и те в прошлом. Ты совестливый человек, потому и пишу: нет, я не жалею о своем решении принять клубок. Отказавшись от него, я сохранил бы нажитое и лишился будущего и самого важного для меня – своей семьи… Не сразу и не в один день, но именно так всё и закончилось бы. Я теперь уверен.

Главное, зачем взялся писать: шей нитками и мотай клубки без оглядки на то, велика ли их цена. Куда важнее, чтобы ты свою работу делала так, как делаешь, вкладывая душу. Прочее на совести принимающего шитье. Даже ворам не вредно сшить вещицу. Может, она изменит столицу сильнее, чем все облавы славного брэми Ларны, которого и теперь некоторые вспоминают, заикаясь и вздрагивая. Иногда совсем не дурно вынудить людей хоть раз в жизни честно оплатить заказ – сполна и без возможности свалить заботы на чужие плечи. Это даже надо сделать. Тебе жить станет спокойнее, когда сгинет нелепая сплетня: вышивание позволяет получить золотые горы без малейших усилий, даром.»

Я дочитала, с сомнением прикусила губу. Толкнула в бок Ларну, сунула листок ему в руки. Прочел, хмыкнул и хлопнул по плечу Михра.