Корабль невест

– Ну, теперь-то он и сам знает, – ухмыльнулась Маргарет. – Ну так вот, приезжает он к нам, стучится в дверь, переступает порог, а я в это время благим матом ору на Дэниела, который опять бросил одежду на пол, типа будь я проклята, если буду, как мама, ходить за ним по всему дому и подбирать его вещи. Бедный старина Джо стоит в прихожей, а мы с Дэном вовсю лаемся. А потом в дом вбегает папа, кричит, что коровы выбрались из загона. Джо продолжает стоять, слегка в шоке оттого, что я ругаюсь как сапожник, но папа хватает его и говорит: “Пошли, приятель. Чего стоишь как неживой?!” – и тащит его на задний двор. Словом, сплошной дурдом. Кругом штук сорок коров, они уже успели снести изгородь, а две из них топчут то, что осталось от маминого сада, а папа колотит их палкой, слезы текут у него по щекам, он старается спасти мамины цветочки. И тут появляется Колм на грузовичке, гудит как полоумный, пытается отогнать стадо в сторону дороги. Лиам скачет на лошади, изображает из себя Джона Уэйна^[26]. Ну и мы с Джо силимся загнать оставшихся коров в коровник. – Она внимательно оглядела подруг. – Девочки, вы когда-нибудь видели испуганную корову? – Маргарет слегка понизила голос. – Они срут, как не знаю кто. Наматывают круги по двору и повсюду разносят дерьмо. И бедный старина Джо уже с головы до ног в дерьме, и его начищенные ботинки, и все-все.

– Фу, какая гадость! – вяло улыбнулась Джин.

– И в довершение всего наша самая большая телка решает дать деру и прет прямо на него. Не поймите меня неправильно. Джо нелегко сбить с ног, но она врезается в него так, будто он там вообще не стоял. Бамс! – Маргарет показала, как он падает на спину.

Даже Маргарет, привычной к запахам скотного двора, пришлось зажимать нос, пока она помогала ему подняться и хоть чуть-чуть отряхнуться. Ей показалось, будто он ругается, но на самом деле он все твердил: “Кольцо, кольцо”. Им двоим пришлось битых полчаса ползать на карачках в навозной жиже, чтобы отыскать этот символ верности и вечной любви.

– И ты что, согласилась его носить?

– Прямо с коровьим дерьмом. Это ведь тоже своего рода романтика, – сказала Маргарет, но, увидев, что Джин зажала рот рукой, добавила: – Ой, Джин! Ну конечно же, я его помыла, прежде чем надеть. И то же самое пришлось сделать для Джо. Свой первый вечер в качестве официальной невесты я провела, отстирывая и отглаживая его форму, чтобы ему не влетело по первое число, когда он вернется на базу.

– А Стэн сделал мне предложение на танцах, – произнесла Джин. – Зуб даю, я оказалась там самой молодой. Мне только-только исполнилось пятнадцать. Но все прошло очень мило. На мне был голубой чесучовый костюм моей подружки Полли, и он сказал, что я самая красивая девушка в зале. Он там с кем-то еще танцевал, но когда заиграли “You Made Me Love You”, повернулся к своему приятелю и сказал: “Я женюсь на этой девушке. Ты понял?” А потом повторил свои слова уже громче. И я жутко застеснялась, но, если честно, мне действительно понравилось.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась Фрэнсис.

– Он был первым человеком в моей жизни, который сказал, что любит меня. – Ее глаза наполнились слезами. – Никто никогда мне такого не говорил. Уж точно не мамаша. А своего папашу я отродясь не видела. – Она убрала упавшую на лицо прядь волос. – Никто. У меня там ничего не осталось, ничего. Он лучший человек, которого я когда-либо встречала.

И вот так они просидели, практически не разговаривая, еще полчаса. Маргарет уговаривала торговцев подплыть поближе, забрать это, показать то. Она купила по смешной цене два ожерелья для Летти, уговаривая себя, что бусы – отличный подарок, правда хорошо понимая в душе, что ее вину перед тетей никакими подарками не загладишь. А когда жара начала усиливаться, а солнце, поднимаясь все выше, выгонять их из тени, Маргарет стала подумывать о том, что, пожалуй, пора уходить. Но никаких особых развлечений сегодня не планировалось, поскольку они до последнего рассчитывали сойти на берег, а перспектива снова начать пререкаться в тесной каюте ее не слишком вдохновляла.

Маргарет рассеянно смотрела на идущее к ним моторное суденышко – на шкипере морская фуражка, на борту что-то непонятное: серое и бесформенное, которое по мере приближения вырисовывалось все отчетливее. Потом она услышала радостные крики других женщин, уже успевших сообразить, что это такое.

– Девочки! – заорала Маргарет. – Почта! Нам привезли почту!

И уже час спустя они сидели в столовой, пропахший капустой воздух был наэлектризован радостным предвкушением, и смотрели, как офицер из Красного Креста собирает почту для отправки и раздает маленькие пачки писем, лежавшие на столике в углу. Объявление каждого нового имени сопровождалось восторженным визгом получательницы и ее подружек, словно девушку вызвали, чтобы вручить желанный приз, а не самое обыкновенное письмо. Иллюминаторы в столовой были открыты, чтобы впустить внутрь свежий морской ветерок. На стеклах играл солнечный свет, словно отражаясь от сияющих вод океана внизу.