Корабль невест

Эвис получила два письма от родителей и два, правда давнишних, от Иэна, которые он послал через несколько дней после того, как покинул Сидней.

– Нет, вы только посмотрите, какая на них дата! – раздраженно воскликнула она. Похоже, она восприняла как личное оскорбление тот факт, что Джин и Маргарет получили больше писем, чем она. – Написаны шесть недель назад. Если честно, самое малое, что может сделать для нас военно-морской флот, – обеспечить своевременную доставку корреспонденции. Как, ради всего святого, я сообщу ему о ребенке, если он получит мое письмо уже тогда, когда я буду в Плимуте! – С недовольным видом она внимательно изучила марку. – Уверена, это не все. Должно было прийти гораздо больше. Наверняка они оставили бóльшую часть корреспонденции в каком-то богом забытом месте.

– А мне кажется, Эвис, что тебе просто не повезло, – рассеянно заметила Маргарет.

Она уже успела несколько раз перечитать первое письмо от Джо. И предусмотрительно пронумеровала письма, чтобы читать их в нужном порядке.

“Привет, любимая, – писал он. – Надеюсь, что это письмо застанет тебя уже на “Виктории“. Я даже не сразу поверил, когда ты сообщила, что будешь на борту этой старушки. Поищи там Арчи Литлджона. Он радист. Мы были вместе на учениях еще в 44-м. Хороший малый. Он за тобой присмотрит. И вообще, могу поклясться, что все парни на борту с удовольствием приглядят за вами, девушками. А на “Вик“ вас там целый букет”.

Маргарет упивалась каждым словом, она, казалось, слышала голос Джо, ее умиляла его святая вера в окружавших их мужчин. Она украдкой посмотрела на Джин, которая внимательно разглядывала письма от Стэна.

– Хочешь, я тебя научу? – спросила Маргарет. – Пока мы на борту? Зуб даю, к концу плавания ты уже будешь вовсю читать.

– Правда?

– А почему нет? – ответила Маргарет. – Часок-другой в день – и ты у нас станешь настоящим книжным червем.

– Стэн не знает… что я не умею читать. Я всегда просила свою подружку Нэнси писать за меня. Понятно? – сказала она. – Но уже на корабле вспомнила, что если попрошу кого-то еще за меня писать, то будет совсем другой почерк.

– Тем более стоит начать учиться, – заявила Маргарет. – Сможешь писать сама. Уверена, твой Стэн даже не заметит разницы.

Джин пришла в такой телячий восторг, что у нее сразу улучшилось настроение.

– А ты действительно считаешь, что я смогу? – то и дело спрашивала она, радостно ухмыляясь, когда Маргарет отвечала утвердительно. Ее мамаша всегда твердила, что она тупая, призналась Джин, ее глаза беспокойно бегали по сторонам. – Прикинь, она сама типа тупая. Застряла на своей крекерной фабрике, а я вот плыву на корабле в Англию. Так?

– Так, – твердо сказала Маргарет. – Ладно, давай сюда свой конверт. Напишу тебе алфавит.

Тем временем к их столу вернулась Фрэнсис. Оторвавшись от своих писем, Эвис подняла на нее глаза.

– Что, только одно? – громко спросила она, не в силах скрыть торжествующую улыбку.

– Это от одного из пациентов, – невозмутимо, с застенчивой гордостью ответила Фрэнсис. – Он уже дома и снова на ногах.

– Как мило, – похлопала ее по руке Маргарет.

– И ничего от твоего мужа?!

– Эвис… – одернула ее Маргарет.

– Что, и спросить уже нельзя?

Все смущенно замолчали.

Маргарет собралась было что-то сказать, но ничего умного в голову не приходило.

– Ну да. Он, наверное, себя не помнит от радости, что скоро тебя увидит, вот и забыл обо всем на свете, – наконец произнесла она.

Эвис многозначительно подняла брови, молча поднялась и вышла из столовой.

Поскольку я не дождалась от тебя ответа ни на письма, ни на телеграммы, то пишу исключительно из любезности, чтобы сообщить, что подала на развод на основании твоего трехлетнего отсутствия. И хотя мы оба знаем, что это не вполне корректно, надеюсь, ты не станешь чинить мне препятствий. Антон оплачивает наш проезд, мой и детей, до Америки, чтобы мы могли наконец воссоединиться. Мы выезжаем из Саутгемптона 25-го числа. Конечно, мне хотелось бы сделать это более цивилизованно, скорее, даже ради детей, но ты, несомненно, намерен продемонстрировать такое же равнодушие, что выказывал мне все то время, что тебя не было.