Корабль приговоренных

— Напрасно ты так, у Сосновской с головой все в порядке.

— В порядке? — разозлился Антон. — То-то ты жаловалась, что она тебе проходу не дает, ты даже подозревала, что это она тебе фотки под дверь подкинула.

Марьяна отпрянула от него и вскочила. Ее глаза метали молнии.

— Опять ты начинаешь?! Нет, это невозможно!

Шпилька решил сделать шаг навстречу и натянул на лицо благостно-виноватую улыбку.

— Если тебе неприятно, давай поменяем тему.

Разошедшаяся не на шутку Марьяна тоже поняла, что нужно остановиться. Она, как и Антон, улыбнулась, но внезапно появившийся в дверном проеме Вадим свел их примирение на нет.

Голубоглазый атлет с недоумением уставился на Шпильку.

— У нас гости, дорогая? — громогласно воскликнул он.

Презрительно скривившись, Шпилька фыркнул:

— Вижу, я тут третий лишний. Прощайте, — и стремительно ринулся в прихожую.

Растерявшаяся Марьяна побежала за ним.

— Антон, погоди, ты все не так понял.

Надевая туфли, Антон с негодованием бросил:

— Куда уж мне тебя понять! Знаю, ты мне сейчас расскажешь, что этот прекрасный юноша — твой незаконнорожденный сынок, который только что нашел свою маму, не так ли?!

И, не слушая оправданий Проглядовой, Антон ушел, хлопнув дверью.

В припадке гнева Марьяна словно фурия накинулась на ни в чем неповинного любовника. Она обвинила его во всех своих несчастьях, а Вадим лишь удивленно хлопал глазами-васильками, окаймленными длинными черными ресницами, и молчал.

Вылив на него весь свой гнев, она успокоилась.

— Никогда не приходи раньше времени, — неожиданно мягко закончила женщина.

Атлет наконец обрел дар речи.

— Дорогая, я, наоборот, хотел тебя порадовать…

— Ты достиг цели, — прошипела Марьяна и, налив остатки вина в бокал, выпила.

Вино оказало положительное действие, она подобрела и предложила:

— Вадик, давай тряхнем стариной, оторвемся по полной в каком-нибудь кабаке.

Глава 62. Депрессия в преддверии юбилея

Хмурое осеннее утро усугубило и без того мрачное настроение Родиона Проглядова. Надев дождевик, он вышел в сад. Насквозь промокшие деревья и кусты имели жалкий, несчастный вид. Остатки листвы цветными потрепанными лоскутами скукожились на ветвях.

Блестящий, мокрый гравий, перекатываясь под ногами, печально хрустел. Мелкие камешки упруго выскакивали из-под подошвы и сваливались в пожухлую, щетинисто торчащую, потемневшую траву.

Сегодня Родиону было особенно грустно. Все его бросили. Марьяна перебралась в город. Сын с семьей уехал за границу. В доме остались лишь домработница и охранник. Женщины надоели, а Ирэна куда-то канула. Он разыскал бы ее, если бы не возникшие сложности у него самого.

Осталось несколько дней до его юбилея, но не было ни желания, ни сил отмечать очередной возрастной рубеж.

Родион вспомнил, как совсем недавно проходили его дни рождения. Утро начиналось с трогательных подарков от членов семьи. Затем многочисленные поздравления друзей и знакомых, от которых накалялся телефон. К его приезду перед офисом расстилали красную ковровую дорожку. Служащие огромной строительной империи Проглядова встречали шефа у входа чуть ли не с поклонами. Богатые подношения и подарки от подчиненных и чиновничества занимали огромный кабинет. Праздник заканчивался умопомрачительным торжеством с участием «звезд».

С грустью Родион обвел взглядом огромный сад. Ухоженная территория, подстриженные лучшими садовниками кустарники и деревья. Как здесь бывало многолюдно и шумно!

Тоска вдруг сжала сердце. На какой-то момент ему вдруг страстно захотелось, чтобы все вернулось. Но реальность отрезвила ледяным промозглым дождем. Прошлого не вернешь. Пятидесятилетие ему придется встречать одному. Нужно послать домработницу в город, пусть привезет его любимый коньяк и деликатесов. Гулять так гулять.

Опять нахлынули воспоминания. Вот он, маленький мальчик в белоснежной рубашечке и клетчатых коротких штанишках, стоит перед тортом с зажженными свечами. Черная бархатная бабочка на резинке сжимает ворот рубашки. Он изо всех сил задувает пять свечей. Мама рядом, счастливо смеется. Она всегда была рядом, даже если находилась далеко от него. Это он для нее старался быть лучше всех. Иногда Родиону кажется, что мама и сейчас, как ангел-хранитель, незримо присутствует за его спиной.

Потом университет, аспирантура, первая любовь, брак. Первый миллион… Боже, как же он вкалывал, на какие только жертвы не шел! Группа единомышленников собралась что надо. И где они теперь? Иных уж нет, а те далече… Девяностые многих сильно покосили, от некоторых прежних товарищей остались только монументальные памятники на центральных аллеях кладбищ. Сколько хитрости, изворотливости Родиону пришлось продемонстрировать, чтобы разбогатеть, чтобы выжить… Да, приходилось и предавать, и продавать, и идти по трупам. И ради чего это все?! Все пошло прахом! Играл, играл и проигрался! Пусть все думают, что проиграл. Нет, ошибаетесь, господа, Родион Проглядов отменный игрок! Его рука невольно сжалась в кулак, а на губах заиграла упрямая, презрительная улыбка.