Корабль судьбы

Поняв это, она крутанулась обратно к носовому изваянию, к пленнику. Она чуть-чуть опоздала. Лавой уже сгреб пирата и прижал его к фальшборту. Что он собирался с ним сделать? Сразу выкинуть в воду или для начала морду расквасить? Одна скула у парня побагровела – значит Лавой успел уже по меньшей мере разок заехать ему. Лавой пытался замахнуться вдругорядь, но на его занесенной руке повисла Янтарь. Альтии даже показалось, что резчица внезапно сделалась выше ростом. И откуда у худенькой женщины взялось достаточно сил, чтобы удержать руку Лавоя? Да и выражение лица у нее было такое, что Лавой попросту окаменел. Нет, он не испугался. То, что он увидел в глазах Янтарь, загнало его на ступеньку дальше всякого страха.

И Альтия слишком поздно сообразила, что пленнику грозил вовсе не мордобой и не выкидывание за борт, а кое-что похуже. К нему вслепую тянулась лапища немыслимо извернувшегося Совершенного.

– Нет! – завопила Альтия, но деревянные пальцы уже сомкнулись на человеческом теле. Совершенный с легкостью выдернул пирата из рук Лавоя. Тот отчаянно закричал.

– Нет! Совершенный, остановись! – тщетно призывала Янтарь.

Но изваяние отвернулось от них, держа пленника перед собой. Совершенный нагнулся над ним, словно ребенок, собравшийся тайком съесть похищенный пряник. Он что-то грозно бубнил и тряс беднягу, как невесомую тряпичную куклу.

– Совершенный, пожалуйста, не надо! Остановись! – молила Янтарь.

– Корабль! – проревел Брэшен. – Немедленно верни этого человека на палубу!

В его голосе была необоримая сила приказа, перед которой склонился бы любой член команды. Но Совершенный и ухом не повел.

Альтия, словно очнувшись, обнаружила, что тоже стискивает пальцами поручни и кричит, свесившись вниз:

– Нет!

Корабль ничем не показал, что слышит ее.

Краем глаза Альтия заметила подле себя Лавоя. Его зубы блестели в странной судорожной гримасе, взгляд неестественно разгорелся. Совершенный поднес бьющегося пленника к самому своему лицу, и был миг кромешного ужаса, когда Альтии показалось, будто он вознамерился откусить ему голову. Вместо этого Совершенный вдруг замер, словно к чему-то прислушиваясь.

– Нет!!! – закричал он затем, срываясь на визг. – Кеннит никогда этого не говорил! Он никогда не хотел заполучить себе живой корабль! Ты врешь, врешь!

И он снова принялся трясти свою жертву. Альтия услышала, как трещат кости. Пленник стал кричать – дико, безумно. Совершенный размахнулся и метнул его прочь, далеко в сторону. Изломанное тело, кувыркаясь, пролетело по высокой дуге и звучно шлепнулось в море, сверкавшее под полуденным солнцем. Взлетели брызги… и все кончилось. Человек – или то, что от него осталось, – исчез в глубине, утащенный цепью на ногах.

Некоторое время Альтия лишь тупо смотрела на то место, где его поглотила вода. «Вот все и случилось, – стучало у нее в голове. – Совершенный снова убил…»

– Ох, корабль, корабль… – простонал рядом с ней Брэшен.

Совершенный повернулся и обратил к ним безглазое лицо. Он прижимал к груди стиснутые кулаки, словно пряча свое деяние. Когда он заговорил, его голос был голосом напуганного, но по-прежнему дерзкого мальчишки.

– Я заставил его все мне сказать… Делипай. Мы найдем Кеннита в Делипае. Ему всегда нравился Делипай. – Никто ни слова не ответил ему, и он усмехнулся. – Вы же этого хотели, ведь так? Вызнать, где Кеннит? Вот я вам и помог. Развязал ему язык.

– Верно, парень, – хрипло выговорил Лавой. Кажется, даже ему было не по себе после выходки Совершенного. Старпом покачал головой и добавил тихо, так, чтобы слышали только люди: – Вот уж не думал я, что он такой номер отмочит.

– Еще как думал! – угрюмо перебила Янтарь. Она смотрела на Лавоя, и сказать, что ее взгляд способен был испепелить, значило весьма приуменьшить. – Именно поэтому ты и поставил пленного так, чтобы Совершенный смог дотянуться. Чтобы он схватил его и убил. Ты хотел, чтобы он умер. Как умерли все прочие, кого могли взять живьем! – Янтарь неожиданно повернулась и обвела взглядом татуированных из свиты Лавоя, молчаливо наблюдавших за происходившим. – Вы тоже участвовали, – продолжала Янтарь. – Вы отлично знали, что́ на уме у вашего вожака, но остались стоять. Вот, значит, какие струнки он сумел в вас пробудить! Самые худшие, какие только могло в вас породить рабство! – И ее пылающий взгляд вновь обратился на старпома. – Лавой, ты чудовище! И я не только о том, что ты сделал с пленником! Ты и корабль хочешь превратить в монстра по своему образу и подобию!

Совершенный отвернулся так резко, словно пытался укрыться от сказанного Янтарь.

– Значит, вы там меня больше не любите, – проговорил он. – Ну и пожалуйста. Мне на вас начхать. Если вы только могли любить меня, пока я был слабым, так и оставьте свою любовь при себе, мне она не нужна. Без вас обойдусь.

Альтия в который уже раз содрогнулась. Этот самый корабль только что со зверской жестокостью убил человека. И буквально тут же надулся, как дитя малое. Да что ж он такое, в конце-то концов?