У него разболелась голова. Значит, препарат всё ещё работает — отсекает нейронные связи, чтобы не выпускать слона из его старых воспоминаний. В
— Что так, что этак — исход один. Розовый слон в любом случае меня убьёт. Он уже внутри меня — моё «я», моя личность полностью заражена. Вся суть этого «лечения» только в том, чтобы дать слону меня добить, а мою безмозглую оболочку превратить в зомбированного раба. Я им этого
Он не нашёлся, что ответить. Снова взглянул на меня, как побитый щенок.
— Архи, да что за... Я не помню... ну,
Теперь уже я на него вытаращился. Как же он не понимает?
Я начал издалека:
— Третья книга. «Эпидемия помех», помнишь? Теорверщики заразили Четвёртый архив. Они зашифровали все данные в ядре, а от этих сведений зависела вся работа сверхсветового архива.
— О господи... Архи, мы всё это уже обсуждали...
— Зак мог оставить всё как есть. Теорверщиков разгромили, а повреждения в архиве были незначительными. Совершенный Разум мог бы по-прежнему пользоваться этими данными... вот только тогда он стал бы
— Так этом как раз
— Я же тебе
— Блин, Архи, да при чём тут всё это, если ты сейчас
Я поднял палец, чтобы его прервать. Он, как всегда, поморщился в ответ.
— Строго говоря, конец света
— Серьёзно! Архи! Какая разница, что там с тобой хотят сделать, всё равно это лучше смерти! Да пофиг, если мне кругом наврали, зато я живой! Мне нравится жить, пускай я даже чего-то там не знаю! Я хочу, чтобы
Ему... пофиг... что кругом...
— ...Ложь? Выходит... до истины тебе нет дела? Ты
—
Никак не получалось до него достучаться. Неужели из-за слона я разучился говорить убедительно? Должно быть, он отвлекает... нет, нет, он ведь так и действует — вплетает себя в любые размышления. Я справлюсь.
— Ты ведь... ты уже однажды согласился! Правда ведь? Тебя в первый раз уже заставили медитировать! Поэтому ты и здесь!
— Обманом заставили, — сказал я. — Они, как всегда, соврали. Мне сказали, что это лечебная процедура. Что надо выполнить все указания, и тогда я выздоровею. Если бы я знал, что со мной собираются сделать, я бы отказался.
Гэвин застонал — совершенно замученным голосом.
— Ты издеваешься? Ты реально хочешь сказать, что лучше бы умер? Да такое... вообще на тебя не похоже! Тебе фигня эта на мозги капает!
— Она так не действует, — ответил я. По крайней мере, я был в этом почти уверен. — Я не намерен добровольно забывать всё, что успел выяснить.
— Так это не навсегда! Наверняка же... ну, когда мы вылечимся, нам всё расскажут!
Хуже всего, что он говорил с искренней надеждой. Может, ему даже казалось, что эти доводы начали на меня действовать.
— Ага, конечно. Возьмут и расскажут. Они только и делали, что обманывали нас и пытались контролировать все наши мысли, а теперь, значит, волшебным образом превратятся в достоверный источник сведений. Моя новая личность начнёт строить свою картину мира на