Король эльфов

— Я задал Оракулу еще несколько вопросов, — продолжал Тагоми, не дожидаясь ответа, — для этого ваше присутствие было не обязательно. — Рамсею это следовало понимать так: «Вам, бледнолицым «пинки», ни к чему быть в курсе всех наших дел». — Должен сказать, — продолжал Тагами, — что на один из вопросов я получил весьма загадочный ответ, заставивший меня призадуматься. — Рамсей и Эфрикян ловили каждое его слово. — Вопрос относился к мистеру Бэйнсу.

Они кивнули.

— Ответом мне была гексаграмма Шен. Сорок пять. Ситуация, благодаря скрытому действию Дао, благоприятная. Начальная черта — «шестерка», вторая — «девятка». Вопрос был таков: «Увенчаются успехом переговоры с мистером Бэйнсом?» И сильная черта на втором месте уверяла, что увенчаются. Комментарий таков:

«Будь правдив, и тогда это будет благоприятствовать принесению незначительной жертвы.

Хулы не будет.»

Вероятно, мистера Бэйнса удовлетворит любой подарок Торгового представительства.

Но Оракул учел и тот скрытый смысл, который, как это нередко случалось, Тагами почти безотчетно вложил в свой вопрос, поэтому ответ выглядел несколько туманным.

— Насколько нам известно, — продолжал Тагами, — Бэйнс везет подробное описание новых способов литья под давлением, разработанных в Швеции. Если нам удастся заключить договор с его фирмой, мы сможем заменить пластмассами многие металлы, которых нам так не хватает.

Тихоокеания много лет пыталась убедить Рейх оказать ей помощь в развитии химической промышленности. Но ведущие химические концерны Германии, такие как «ИГ Фарбениндустри», не спешили делиться патентами на производство полимеров. Рейх вполне устраивало, что Тихоокеания плетется у него в хвосте, отставая по части технологий лет на десять. Взлетавшие с космодромов Европейской Твердыни ракеты почти целиком состояли из жаростойких пластмасс — легких и настолько прочных, что выдерживали удар метеорита. Ничем подобным Тихоокеания не располагала — японцам по-прежнему приходилось использовать природные материалы, такие как древесина и металлы.

От этих мыслей у Тагами испортилось настроение. Он бывал на промышленных выставках и видел некоторые достижения германской науки, в том числе «Быстрый Призрак» — автомобиль, целиком изготовленный из синтетических материалов. Машина была продана за шестьсот долларов ТША.

Тагоми задал Оракулу еще один вопрос, о котором не полагалось знать «пинке» (а их немало работало в здании Торгпредства). Вопрос родился после того, как Тагоми получил шифрованную каблограмму из Токио. Секретные депеши поступали к нему нечасто и, в основном, касались интересов безопасности, а не торговли, тем более шифровки, состоящие из поэтических метафор. Тагоми не сомневался, что токийские власти опасались именно немцев, а не мнимых оппозиционных сил на Родных островах, ибо спецслужбы Рейха могли разгадать шифр любой сложности, но толкование поэтических образов представляло для них серьезную проблему.

Ключевая фраза «сними сливки с его молока» относилась к «Переднику» — жутковатой песне, где были строчки: «Не все то золото, что блестит. Снятую с молока пенку легко перепутать со сливками». «Ицзин» только подтвердил этот совет. В толковании говорилось о человеке, который не соответствует своему окружению, поскольку он излишне резок и слишком мало внимания уделяет форме; но так как он честен, то найдет отклик[15].

Из этого следовал простой вывод: Бэйнс не тот, за кого себя выдает, и прибывает в Сан-Франциско не за тем, чтобы подписывать договоры о совместном производстве пластмасс. Короче говоря, Бэйнс — шпион.

Но как Тагоми ни ломал голову, он не мог понять, на кого работает Бэйнс и зачем летит в ТША.

В час сорок Роберт Чилдэн с огромной неохотой запер двери «Художественных промыслов Америки», остановил велотакси и велел отвезти его к «Ниппон Таймс Билдинг».

— «Ниппон Таймс», — повторил, как полагалось, китаец-рикша и с трудом водрузил на багажник тяжелые сумки. Потом помог усесться Чилдэну, включил счетчик и закрутил педали.

Глядя на проплывающие мимо здания, Чилдэн испытывал раздражение и досаду. Весь день ушел на поиски вещи для клиента Тагоми. Правда, в конце концов Чилдэну повезло — удалось найти отличный подарок. Японец должен сменить гнев на милость. «Пока никто из моих заказчиков не остался недовольным!» — с гордостью подумал Чилдэн.

Он раздобыл идеально сохранившийся экземпляр первого номера комиксов «Тип-топ», выходивших в тридцатых годах. Забавный журнальчик, яркий образчик культуры «Американа». «Тип-топ» достался Чилдэну, можно сказать, даром. Но он прихватил и другие вещицы — не начинать же, в самом деле, с комиксов. Нет, сначала он раздразнит аппетит японца, а уж потом достанет из самой большой сумки обернутый бумагой кожаный футляр.