Король Гарлема

– Ну, может, и Морозник, – примирительно произнес Буш. – А эти два сосунка, которых ты завалил возле моих дверей… Ты же не будешь отрицать, что это твоя работа.

– Нет.

Буш удовлетворенно покачал головой.

– Тогда я могу предложить тебе и функцию вышибалы. В баре иногда бывает горячо, и мне одному не справиться. Тогда еще плюс семьдесят пять долларов.

– Я согласен.

* * *

За полторы недели работы в Гарлеме я мог сказать об этом районе лишь то, что это место контрастов. Здесь были шикарные машины и не менее шикарные помойки. Дорого одетый парень мог выйти из такого барака, в котором, казалось, могли жить только нищие. Кроме того, Гарлем – это улицы с дивными запахами. У каждой он свой, неповторимый и неистребимый.

Буш взял меня на работу с испытательным сроком на месяц. Если за это время дела заведения не поправятся, как я ему расписал, то он выгонит меня к черту. Так он мне и сказал. Я надеялся, что месяца мне хватит. Кто знает, как черномазые будут реагировать на меня. Теория не всегда соответствует практике.

В первую ночь моей работы Буш стоял за стойкой, словно черная глыба. Его волнение выдавали только волосатые пальцы, которые время от времени принимались выбивать барабанную дробь на пластике стойки.

До часа ночи народу было негусто – восемь парней и две шлюхи.

– Как обычно, – разжав стиснутые зубы, прокомментировал Буш.

– Еще не время, – сказал я. – Да и вообще, ведь идет только первый день.

Буш усмехнулся кривой ухмылкой и опять принялся барабанить пальцами по стойке.

За ночь народу так и не добавилось, а к утру бар и вовсе опустел. Буш был мрачен. Он молча ушел на второй этаж, где у него была квартира, и напился.

Зато на другую ночь как прорвало. В заведение повалили черные разных мастей, с разными оттенками кожи, с прямыми и приплюснутыми носами. Они глазели на меня и напускали на себя важный вид, когда я принимал у них заказ.

– Буш! – кричали они. – Какими коврижками тебе удалось заманить в бар этого белого парня? Ты наверняка предложил ему зарплату больше, чем имеешь сам. Буш, ты сделал подарок для всего квартала. Ты станешь знаменитым и войдешь в историю. Это же надо – меня в Гарлеме обслуживает белый!

Буш, помалкивая, наливал спиртное, но было видно, что настроение у него улучшается с каждым вновь прибывшим посетителем.

Сегодня были одиннадцатые сутки моей работы. Шел третий час ночи, но бар все не пустел. Обслужив какого-то черного доходягу в рваном пиджаке, а к нам захаживали и такие, я окинул взглядом разношерстную публику и спросил у Буша:

– Слушай, вот мы, белые, все почти одинаковые, а вы, черные, все разные. У вас разные оттенки кожи, разное строение черепа и скул. Отчего так?

Буш подавил зевок и ответил:

– Это вам так кажется, что вы одинаковые. А мы… наших предков завозили в эту страну из разных районов Африки. Почему ты думаешь, что негры должны быть одинаковы? Африка – это же целый материк. Гены, мой друг, сильная вещь.

Я кивком выразил согласие и пошел обслуживать нового клиента. Это был обыкновенный работяга, негр с устало поникшими плечами. Такие тоже здесь встречались, они не сидели на пособии, а работали где-то.

Негры чем-то напоминали мне русских, разве что были более меркантильны. Но тут ничего не поделаешь. Америка, однако.

В баре Буша появлялись ребята и покруче. В коже, золотых цепях и серьгах, со смазливыми девчонками, они сидели небрежно покуривая сигары, временами обводя бар цепкими глазами. Это были представители криминала чистой воды. Они не ошивались на углах по вечерам, не предлагали кокаин или девочку, а были заняты серьезными делами.

За одиннадцать дней мои достижения были весьма скромны. Я мог беспрепятственно передвигаться в радиусе нескольких кварталов вокруг бара Буша. Здесь меня уже знали и даже здоровались. Впрочем, большего мне и не требовалось, поскольку бар, где работала Нурет, попадал в этот радиус.

Когда я вернулся, Буш заварил себе и мне кофе и, чтобы скоротать время, стал рассказывать мне о барах Гарлема, об их доходах, популярности и нравах, царящих там.

Утром, перед тем как закрыть бар, я спросил у него:

– Как ты думаешь, могу ли я зайти в «Обсидиан» и выпить там что-нибудь?

– Ты можешь это сделать здесь, – сказал Буш.

– Я хочу сесть за столик, и пусть меня обслужат.

– Понятно, – сказал Буш, потирая набрякшие за ночь глаза. – Можешь. Надеюсь, тебя не выкинут.

Буш стал подниматься наверх, в свое логово. Ступени визжали под его ногами как резаные. Я проводил взглядом фигуру хозяина и направился спать в свою комнату под лестницей.

* * *

Собираясь вечером в «Обсидиан», который в отличие от нашего бара работал круглые сутки, я надел бронежилет и наплечную кобуру с «бульдогом». Так, на всякий случай.

Когда я выходил, Буш стоял за стойкой и протирал стаканы. Он проводил меня взглядом до двери, но ничего не сказал.

«Обсидиан» внутри представлял собой большую квадратную комнату со стойкой темно-вишневого цвета. В ней сидели человек шесть чернокожих со скучающими физиономиями. Я прошел мимо них к стойке, стараясь держаться как можно естественней.