Король Георг V

Королева пополняла виндзорские коллекции с педантичностью исследователя и жадностью хищника. Первое проявлялось в том, что даже самые скромные вещи снабжались собственноручно ею написанными этикетками; второе — в той жесткой хватке, которую она проявляла, покупая или выпрашивая различные раритеты. Не все рассказы о ее настойчивости следует считать преувеличенными. Посещая дома друзей, знакомых и даже незнакомых ей людей, а иногда просто напрашиваясь на приглашение, она становилась перед желанным предметом и сдержанным тоном произносила: «Я ласкаю его (ее) глазами». Если за этим не следовал щедрый жест, королева возобновляла тур по дому. Однако перед уходом останавливалась перед дверью и спрашивала: «Можно мне вернуться, чтобы попрощаться с тем замечательным маленьким шкафчиком?» Если даже этот хватающий за душу призыв не был принят и не трогал каменное сердце хозяина дома, тот впоследствии получал письмо с предложением продать приглянувшуюся королеве вещицу. Этому последнему натиску могли противостоять лишь немногие. Так, лорд Линкольншир запросил и получил 300 фунтов за выполненную из неглазурованного фарфора статуэтку, изображающую группу сыновей Георга III. А когда лорда и леди Ли попросили продать маленький портрет Карла II, они ответили, что сочтут за честь, если королева примет его в подарок, — «с нашим глубочайшим почтением». Это она сделала без возражений, взамен прислав фотографию с дарственной надписью, обрамленную, как она пояснила, «индийской парчой, которую я сама покупала в Бенаресе».

Почти в той же мере, как и портреты членов королевской семьи, королеву интересовали миниатюрные предметы — увлечение, охватившее большинство коронованных особ в Европе. Но если те довольствовались крошечными резными зверюшками и прочими безделушками работы Фаберже, то лишь королева могла похвастаться имеющимся у нее в Виндзоре самым грандиозным в мире кукольным домиком. На его проектирование, строительство и оформление понадобилось более трех лет; домик был сделан в масштабе один дюйм к одному футу — точно по Свифту с изображенной им в «Путешествии Гулливера» Лилипутией. Архитектором проекта был сэр Эдвин Лютьенс, садовником — мисс Гертруда Джекилл, библиотекарем — принцесса Мария Луиза. Их творческое вдохновение воплотили в жизнь 500 дарителей, 250 ремесленников, 60 художников и 600 человек, пожертвовавших книги в библиотеку.

Ведущие художники того времени оформляли стены и потолки, рисовали картины, которые должны были висеть на стенах, или пополняли предназначенные для библиотеки папки с акварелями и гравюрами. У дома был фасад длиной 102 дюйма,[114]

выполненный в стиле Ренессанса; садик с кустами и цветами; гараж с «роллс-ройсом» и «даймлером»; винный погреб с марочными винами высшего качества. В сейфе хранился оформленный на домик страховой полис, на кухне — набор золотых сковородок, в королевском гардеробе — сиденье-трость и фельдмаршальская шпага. В кладовой находились королевские регалии, в детской — игрушки, в продуктовом шкафу — мармелад. Образцом технической выдумки служили лифты и туалеты. Фарфор и столовая посуда, клюшки для гольфа и дробовики, авторучки и ящики для бумаг, коллекция марок в альбоме — ничего не забыли. В списке лиц, пожертвовавших королеве эти миниатюрные сокровища, немало придворных — среди них Бут, Чиверс, Чабб, Данхилл, Дьювин, Гиббонс, Гилби, Пурдэй, Раунтри, Так, Веджвуд и Уилкинсон. Лорд Уоринг, пожалование титула которому в свое время вызвало много неодобрительных комментариев, подарил мебель для будуара королевы. Среди других преданных дарителей значится леди с очаровательным именем — мисс Куини Виктория Бир.[115]

Самым младшим здесь был пятилетний Найджел Николсон, сын будущего королевского биографа, которого убедили расстаться с миниатюрным комодом. Но даже королевский заказ не удержал Лютьенса от характерных для него шуток. Полог над кроватью королевы расшит шелком — переплетенными инициалами М. Дж. и Дж. М. Как пояснил Лютьенс, они означают «Можно Джорджу?» и «Джорджу можно».[116]