Король Теней

Мак задумался. Слова отца имели смысл. Было бы трагично увидеть смерть Немезиды, но ведь без дальнейшего прогресса это все равно скоро случится.

— Ни намордника, ни уздечки, ни удил, — решил он. — Я хочу, чтобы ничто не ограничивало его действия. В остальном я согласен.

— Меня беспокоит твое здравомыслие: кажется, ты его растратил… но я позабочусь о том, чтобы у Джона было под рукой два мушкета.

Так, серым туманным утром в семь часов после полученного согласия Паккарда накануне вечером, Немезиду — бьющегося и брыкающегося, — выпустили на пастбище, и калитка защелкнулась, пока Мак, Рубен, Джон Паккард и несколько слуг стояли у перил и наблюдали за происходящим.

— Готов? — спросил Рубен у Паккарда, в распоряжении которого действительно было два заряженных мушкета. А затем обратился к своему сыну: — Я никогда не думал, что мне придется задавать подобный вопрос, но как ты думаешь, достаточно ли на тебе этого зелья?

— Если бы я нанес еще немного, птицы начали бы падать с деревьев.

— Господи, я, наверное, последний дурень, — пробормотал Рубен, — но иди и сделай это, сынок. Джон, будь наготове.

Он отпер калитку и снова закрыл ее, когда Мак прошел на пастбище.

Немезида уже ускакал далеко. Мак даже думал, что на таком расстоянии меткий выстрел Паккарда не спасет его, однако набрался уверенности и продолжал неторопливо идти к лошади. Его легкая походка не сочеталась с тем, как бешено колотилось его сердце и как страх завязывал узлом его внутренности. Конечно, лошадь могла учуять запах — его чувствовали все, — но это не отменяло опасности данного мероприятия. Оставалось только верить, что аромат лайма способен творить чудеса.

Или нет. Потому что, как только Мак приблизился к лошади на расстояние в тридцать ярдов, Немезида снова отскочил к другому забору, где и остановился, подергивая своим огненно-рыжим хвостом, и его тело напряглось в ожидании действия... Мак не знал, чего конь от него ждет, но продолжил так же уверенно идти вперед. Результат оказался тем же.

После часового бега взад-вперед по пастбищу, в течение которого Немезида ускакивал прочь с внушительной скоростью каждый раз, когда Мак подходил слишком близко, истощенная лошадь наконец остановилась с опущенной головой. Мак приблизился на расстояние в тридцать ярдов, затем остановился и сел на траву.

— Сынок! Что ты делаешь? — позвал Рубен, но Мак отмахнулся, и его отец замолчал.

Краем глаза Мак заметил, как Джон Паккард целится в Немезиду и крикнул:

— Джон! Полегче на спусковом крючке!

Немезида поднял голову и уставился на Мака, но не пошевелился. Мак растянулся на земле и уставился в небо, где облака начали расходиться, открывая бледно-голубые просветы.

Разумеется, ему было страшно, но он считал, что поступает правильно. Лошади были одними из самых любопытных существ на земле, и, разумеется, то, что Немезида сам приблизится к нему, было лишь вопросом времени.

Мак закрыл глаза и стал ждать, чувствуя под спиной мягкую землю.

Наконец — минут через двадцать или более — он почувствовал тяжесть копыт Немезиды, стучащих по земле. Он услышал хруст травы, а затем наступила тишина. Он открыл глаза. Справа от себя краем глаза он мог разглядеть темную фигуру, стоявшую примерно в пятнадцати футах от него. Он сел так медленно, как только мог, но даже это движение заставило лошадь подпрыгнуть и предупреждающе зарычать, затем Мак подтянул колени к груди и наклонил голову к животному.

— Мы уже друзья? — спросил он.

Немезида попятился, и Мак снова увидел, как раздуваются ноздри. Лошадь остановилась, увеличив расстояние между ними еще примерно на десять футов.

— Это не такой уж плохой мир, — сказал Мак. — Почему ты так сильно хочешь покинуть его? О, да... из-за Эндрю. Что ж, есть и другие Эндрю. Некоторые из них здесь. На твоем месте я бы познакомился с ними поближе. Ты мог бы наслаждаться хорошей жизнью, если бы захотел. Что скажешь?

Тишина и никакого движения, если не считать легкого подергивания ушей.

Затем, совершенно неожиданно, Немезида отвернулся и снова помчался к дальнему забору, где некоторое время стоял, глядя на полосу леса, отделявшую поместье ДеКеев от поместья Джона Паккарда.

Мак встал. Он упер руки в боки и посмотрел на животное, задаваясь вопросом, существует ли хоть малейшая возможность вернуть его к жизни.

Пока Мак наблюдал, Немезида наклонил голову и начал принюхиваться к траве.

— Продолжай, — приглушенно прошептал Мак. — Сделай это.

Немезида откусил кусочек… снова поднял голову… опустил… поднял… опустил…

… и начал пастись.

Глава тридцать седьмая

«ДеКей Энтерпрайз» удалось нанять знаменитого тренера и жокея Оуэна Килкерри из компании Эрла Клаудуэйта. Этот жокей, как и Эндрю Гленнон, имел репутацию человека, работающего с трудными лошадьми. Килкерри не очень нравилась идея пользоваться лосьоном с ароматом лайма в присутствии Немезиды, однако он видел в этом определенную логику и верил, что такая предосторожность не помешает. Кроме того, он признался, что запах лосьона понравился его жене.