Король умер, да здравствует король

– А теперь я покажу вам то, что при нем нашла, – сказала Лара и вытащила из стоявшей в комнате старой тумбочки кошелек, старый ключ, а затем из сумки древнюю газетную страницу. К ней прилагалась свеженькая компьютерная распечатка какого-то текста.

– Это перевод статьи, – пояснила Лариса. – С немецкого.

– Спасибо, не надо, я знаю язык, – сказал Алекс, впиваясь глазами в типографские столбцы.

Прочитав статью, Александр отложил ее и взял в руки кошелек. Он отлично его помнил, ведь именно из него отец доставал ему мелочь на мороженое.

– А что это за ключ? – спросила Лариса после того, как Алекс просмотрел содержимое кошелька и, задержавшись взглядом на своей детской фотографии, переключил внимание на последний предмет.

– Без понятия, – ответил он. – Я ни разу не видел, чтоб отец доставал подобный.

– А что о статье можете сказать?

– Да ничего особенного... – Алекс помолчал, подбирая слова. – Видите ли... Мой папа был довольно тщеславным человеком... Думаю, он просто вырезал заметку, в которой упоминалось его имя...

– А вам он ее когда-нибудь показывал?

– Не припомню...

– Значит, дело не в тщеславии, – уверенно заявила она. – Не исключаю, что ваш отец был причастен к похищению архивов.

– Вряд ли, – покачал головой Алекс. – Мой отец был обычным дипломатом. Он, конечно, сотрудничал с КГБ, но не...

– Александр, послушайте, – перебила его Лариса. – Я сейчас расскажу вам все, что мне удалось узнать о вашем отце, а потом мы вместе сделаем выводы... – Она вопросительно посмотрела на него блестящими карими глазами. – Хорошо?

Алекс кивнул, и Лариса начала рассказ.

– Можно я закурю? – спросил Алекс уже после того, как достал пачку «Мальборо».

– Конечно, курите, – позволила Лариса.

Вообще-то Алекс не страдал этой вредной привычкой, но, что называется, иногда баловался. Батя не приветствовал винопития и курения, и сыновья старались не огорчать его. Правда, Алекс, в отличие от Сереги, когда нервничал, брал сигарету, а по праздникам выпивал. Еще он любил кальян и кофе с коньяком. Сейчас же ему просто хотелось покурить...

– Почему вы молчите? – спросила Лариса после того, как Алекс сделал несколько жадных затяжек.

– Не знаю, что сказать, – выдохнул он вместе с дымом.

– Опишите то, что чувствуете... – Она испытующе на него посмотрела. – Или для вас это недопустимо? Показывать свои эмоции?

– Да нет, почему? – Алекс затушил сигарету. – Я не считаю это слабостью... – Он сел на пол напротив Ларисы. – А хотите, – спросил он вдруг, – я расскажу вам о себе?

– Хочу, – просто ответила она.

– Я никогда не знал своей матери. Отец рассказывал мне, что познакомился с ней случайно. Пересеклись где-то в гостях, понравились друг другу, переспали... Банальная история, короче... А девушка забеременела. Рожать ей было нельзя (какие-то серьезные противопоказания), но она решилась... Отец ее отговаривал, но Вера (так звали мою мать) стояла на своем. В итоге на свет появился я... А мать умерла. Не сразу, через несколько месяцев. Сначала я был при ней. Но когда она скончалась от почечной недостаточности, меня чуть не отправили в детский дом. Хорошо, что отец узнал обо всем и взял меня к себе...

– Получается, вы не знали своей матери?

– Нет, не знал. Я даже не видел ее фотографии. Сами понимаете, между родителями не было никаких отношений... – Он нащупал в кармане пачку сигарет и хотел закурить опять, но передумал. – Мы стали жить вдвоем с отцом (его мать, нянчившая меня в младенчестве, рано умерла). Не скажу, что это была идиллия, но... Нам было хорошо. Особенно мне, ведь я его боготворил! Папа казался мне небожителем, обласкавшим меня своей милостью. Единственное, что омрачало мою жизнь, – это частые отъезды отца. Когда он покидал родину, мне приходилось жить в интернате. Однако и с этим можно было мириться... Но вот однажды он пропал! Ушел из дома и не вернулся... Не буду рассказывать, как я это пережил. О месяцах, проведенных в детдоме, тоже. Скажу только, что меня усыновил замечательный человек, с которым я до сих пор чувствую просто-таки кармическую связь, но... – Алекс все ж таки сунул сигарету в рот. – Мой настоящий отец, Егор Данченко, остался для меня чем-то вроде кумира. Батю приемного я уважаю и люблю за его дела, а кровного папу обожаю слепо... Сейчас чувство это, естественно, притупилось, но когда-то... – Он машинально взял Лару за руку и ощутил умиротворяющее тепло, исходящее от ее ладони. – Знаете, Лариса, я никому этого не говорил... Не знаю, почему признаюсь именно вам... – Алекс сделал глубокий вдох. – Моя жизнь сложилась так, как сложилась, только из-за отца. Выбор свой жизненный я сделал с оглядкой на него.

– Вы о чем, Александр? – переспросила Лариса. Казалось, она понимала его, но хотела получить подтверждение своим мыслям.