Королева Бедлама

— Я велел ему — через Лоуренса — нигде не упоминать мое имя. Я бумажных следов предпочитаю не оставлять. Ну, и что же мы увидели, обнаружив под кроватью эти самые блокноты? Да-да! Мое имя во всей красе! Я заподозрил неладное после рассказа Бромфилда и Карвера: в тот вечер, когда Осли их нанял, они заметили, как он все строчит что-то у себя в блокноте, и разглядели там мою фамилию. Вы скажете — подумаешь, одна фамилия! Этого недостаточно, чтобы приплести человека к делу. Но… береженого бог бережет, как говорил мой батюшка. Уж поверьте, я бы не достиг своего нынешнего положения без тщательного планирования.

Мэтью кивнул. Хорошо, тут-то все понятно, однако что означают числа в блокноте Осли? Какой-то шифр? Спросить, конечно, нельзя, а очень хочется… Мэтью прикусил язык.

— Я не чудовище, — продолжал Капелл, щедро намазывая галету маслом из серебряной масленки. — Мальчики живут и работают здесь по своей воле, никого здесь силком не держат. Сколько у нас ребят, Лоуренс?

— Девятнадцать, сэр. — Эванс тщетно отбивался от рук, которые вовсю пытались расстегнуть пуговицы на его ширинке.

— Всех возрастов, от двенадцати и выше, — добавил Капелл. — Живут они в очень удобном помещении на винодельне. Когда им исполняется восемнадцать, они вольны вернуться в город и выбрать занятие себе по душе. Иными словами, у меня был надежный источник рабочих рук, у Осли были деньги, и все складывалось наилучшим образом в славном мирке Саймона Капелла. — Он помрачнел. — Пока не объявился этот Масочник. Кто он такой, черт подери? Чем ему не угодила эта троица? У кого-нибудь есть соображения? — Его брови взлетели вверх. — У вас, например?

Что-то здесь не так, подумал Мэтью, отодвигая тарелку и кладя руки на стол. Что-то… неправильно. С чего бы Масочнику интересоваться делами Осли и Капелла? Он припомнил, что начал говорить Масочник перед тем, как его спугнул Диппен Нэк: «Эбен Осли…»

Что же он пытался сообщить?

Что Эбен Осли приторговывал мальчиками — посылал их работать на винодельню и по хозяйству?

Да какое Масочнику до этого дело? Какая ему разница, что Осли делает с сиротами?

Тут что-то не так, подумал Мэтью. Определенно.

— Тогда расскажите мне вот об этом. — Капелл пододвинул к нему номер «Уховертки» и ткнул в какую-то небольшую заметку.

Мэтью проследил за его пальцем и увидел строки: «Бюро „Герральд“. Решение проблем. По всем вопросам обращаться в гостиницу „Док-хаус“».

Глава 36

— Печатник — ваш друг, верно? — Капелл взглянул на свой палец, заметил на нем пятнышко типографской краски и вытер его салфеткой. — Знаете, кто попросил его разместить объявление?

Мэтью вздрогнул: граф Дальгрен внезапно встал из-за стола с полупустым бокалом белого вина в левой руке, прошагал через комнату и резким движением правой руки вытащил из держателей одну из шпаг. Она вышла с громким визгом.

— Отвечайте, — сказал Капелл, буравя Мэтью пронзительными глазами-топазами. В стеклах его очков отражалось пламя свечей, отчего складывалось впечатление, будто его глаза горят огнем.

За спиною Мэтью Дальгрен принялся делать выпады и отражать удары воображаемого противника. Мэтью не осмеливался обернуться, но слышал свист клинка, рассекающего воздух налево и направо.

— Знаете ли вы, что это за бюро, Мэтью? Вы знакомы с этими людьми?

— Я… — О, какая яма разверзлась перед ним! Не стала бы она могилой, куда его бросят на съедение тараканам… Мэтью проглотил ком в горле; Дальгрен взмахнул шпагой, отсек верхушку свечи, и та, со свистом пролетев над головой Мэтью, упала в блюдо с диким рисом. — Э-э…

Он не знал, что собирается сказать, но не успел и рта раскрыть, как ему на колени с размаху бухнулась пьяная женщина, вышибив ему весь воздух из легких и едва не выдавив только что съеденный ужин: дыню, пареные яблоки, салат, грибной суп с беконом и все прочие яства, с трудом уместившиеся в его желудке. Вслед за шальным прыжком последовало молниеносное проникновение женского языка, похожего на речного угря, ему в рот. Мэтью попытался скинуть с себя мисс Леклер, однако та крепко обвила руками его шею, а мясистый красный язык засунула ему чуть ли не в глотку. Он уже решил, что сейчас поперхнется этим языком; граф Дальгрен тем временем, словно злодей из какого-то бредового кошмара, вызванного отравлением плохой треской, скакал по столовой и крошил свечи. Эванс ухватил раззадоренную леди за плечи и дал Мэтью глотнуть воздуха. Капелл сокрушенно молвил: «Черт ее дери…» — и подозвал виночерпия, чтобы тот наполнил его бокал.

Когда Эвансу наконец удалось отлепить мисс Леклер от гостя и та переключила внимание на него, Капелл обратился к краснолицему юному господину с такими словами:

— Послушайте, Мэтью, это очень важно. У меня к вам большая просьба. Можете оказать мне услугу, когда вернетесь в город?

— Что… — Он нырнул в сторону: между ним и Капеллом пролетел дымящийся обрубок свечи. — Какую услугу?